Как только мы вышли в коридор, ко мне направились двое полицейских во главе с деканом.

– Вон он, – проговорил декан, указывая в мою сторону.

Подойдя ко мне, полицейские достали наручники.

– Остин Карилло, вы арестованы за торговлю наркотиками и распространение наркотических веществ класса «А» на территории университета. – Они зачитали мне остальные права и, прижав к стене, защелкнули наручники на запястьях.

– Остин! – крикнула Лекси, и я увидел, что она пыталась встать с кресла, но тонкие ручонки просто не могли удержать ее вес.

Я встретился взглядом с Роумом.

– Присмотри за ней и Леви!

Роум кивнул, а Молли бросилась успокаивать Лекси. Когда полицейские повели меня прочь, Роум крикнул:

– Я позвоню своему адвокату! Он будет ждать тебя в участке!

Пока меня вели по коридору, рядом зашагал декан.

– Это был лишь вопрос времени, Карилло. У нас есть первокурсник, утверждающий, что ты продал ему наркотики. Портер только что очнулся, и с минуты на минуту мы ждем его показаний. Поцелуй на прощание свои мечты об НФЛ. Ты подаешь плохой пример маленьким детям. И место твое за решеткой.

Он ухмыльнулся, явно гордясь собой. И я просто взбесился.

– Ты, гребаный засранец! У меня только что умерла мама, а ты заявился с этим! – прорычал я.

Декан повернулся ко мне, казалось, с искренним сочувствием и проговорил:

– Мои соболезнования, сынок. Но справедливость должна восторжествовать. Не сомневаюсь, твоей маме хотелось бы, чтобы ты заплатил за свои ошибки. Грешникам следует понести наказание и молиться о прощении.

– Я не сделал ничего плохого! Я никому ничего не продавал!

Декан быстро направился к двери.

– А это будут решать присяжные. Присяжные и Господь.

* * *

Меня продержали в камере двенадцать часов. Адвокат Роума появился примерно через час после моего приезда, и с тех пор я сидел здесь один.