Моя рука сама замахнулась, отвесив ему пощечину, только парень и бровь не повел, лишь погладив ушибленное место.

— И, все же, тебе удалось подосрать мне жизнь. Папка как узнал, что на Новый Год случилось, Лондон свернул, бабки забрал. Я за тобой бегал, как пес бродячий. Даже трахнуть был готов, если это вдруг поможет вернуть все на круги своя… Только я не знал, что ты такой ушлой блядью окажешься и на член ему прыгнешь. Недооценил, признаю. — каждое слово парня было пропитано такой лютой ненавистью, что по коже поползли мурашки. Я сделала шаг назад, глянув в проход. Игната все еще не было, а разъярённый вид Валеры меня начинал пугать не на шутку. — Только ты не обольщайся, Маш. Я не знаю ни одну бабу, которой бы папка не засадил. Вот не знаю! Да он блядь всех нахуй перетрахал! И если тебя не смущает, что от него какая-то крутая телка беременна, то открою тебе страшную тайну – папка женат.

Я нервно вобрала кислород, выдавая Валере свой ужас. Он радостно улыбнулся, делая шаг в мою сторону:

— А ты че думала, овца, что он на тебе женится? Мда… Человека можно вывести из села, а село из человека никогда. Что с тебя возьмешь кроме сиськи с жопой?

— Не понимаю, — прошептала скорее для себя, чем для парня. — как у такого прекрасного мужчины мог родиться такой придурок?

— Я-то придурок?? — зарычал Валеры, впечатав кулак в стену позади меня. — Маш, ты слышишь меня? Алло?? Мой папа с мамой не расходились. Они вместе! Да, у них странные отношения. Она живет в Германии. Но раз в год он стабильно летает к ней и устраивает траходром. Например, как сейчас. Она как раз владеет клиникой, где анализы высоклассные делают. Тестят там ребеночка папочки на предмет отцовства.

— Ты… Ты все врешь, — от мигрени сдавило виски, мышцы свело от напряжения. Холодный пут чередовался с неприятными мурашками, теплая одежда прилипла к взмокшему телу. — Зачем тебе все это, понять не могу.

— Помочь тебе хочу, дуре, вовремя осознать ошибку и сбежать, — вдруг елейно заговорил он, заматывая прядь моих волос на свой палец. — Таким, как я не просто, Маш. Меня никто никогда не примет, даже отец. Всю жизнь придется жить не своей жизнью и притворяться. Это та еще участь. Тебе, твоим маленьким мозгом, не понять настоящих проблем.

— Мне что, тебе посочувствовать?? — ошарашенно прошептала, отталкивая руку Валеры и делая шаг в сторону лестницы, пока она была открыта. — Валера, очнись! Проблема не в том, что ты гей. Проблема в том, что ты пидарас. Лучше бы ты мужиков открыто трахал, чем мой мозг эти два года.

Я уже наступила ногой на ступеньку, как цепкие руки сжали мои волосы, дернув на себя.