– Может, потому, что я её никогда не обманывал? – Предположил Акмаль с явным намёком на запретную тему и с удовольствием отметил, как Ильдар скрипнул зубами. Только снова промолчал.

– Так и Руслан не обманывал, однако, его предпочла игнорировать. Полчаса полнейшего молчания. Как думаешь, это о чём-то говорит?

– Только о том, что Рус твой друг. И всегда пытается выгородить. Он вкратце описал их последнюю встречу, тоже отметил, как Лора напрягалась, когда тебя оправдать пытался. Её нежелание общаться вполне объяснимо. Меня беспокоит другое.

– Поделись соображениями, брат. – Склонил голову набок, Ильдар аккуратно улыбался. Так, чтобы при этом ни одну эмоцию не выпустить на волю, чтобы ни одна морщинка напряжения не выдала.

– Она ни разу не спросила о ребёнке. – Заметно понизил тональность, будто это могло смягчить болезненный удушающий удар. Ильдар не справился. Улыбка с лица ушла, оставляя тень, толстым слоем покрывающую любое показное равнодушие.

– У неё шок. Это пройдёт. – Выдал практически сразу хриплым сдавленным голосом и тут же отвернулся, задирая голову, запрокидывая её. Не был против, когда Акмаль насильно к себе развернул, сжимая в кулаке ткань пиджака. Бесхребетно пошатнулся и смотрел на брата с показательным пофигизмом, даже кривая ухмылка вышла натуральной.

– Ты сам-то себе веришь? Себя сейчас убедить пытаешься или меня? Какой на хрен шок? Неделя прошла! Неделя! А она ни разу о ребёнке не спросила. О желанном ребёнке, о долгожданном! Не спросила что с дочкой, как, почему… – Зло бормотал, вжимаясь в брата всё сильнее.

– Значит, пытается забыть. – Ответил, но заметно было, что также прячется.

– Не забыть, Ильдар! Не забыть! Она подавляет в себе всё это. Эмоции, боль, страх перед реальностью. – Дёргая на себя, сотрясал брата уже двумя кулаками. – Подавляет, только никуда оно не денется, так и будет накапливаться, пока не рванёт к чёртовой матери! Без тормозов! Не глядя на границы и меры! – Вроде кулаки разжал, но взгляд не отпускал и отступиться не позволял. – Она ведь не делает вид, что не понимает. Всё понимает и скрыть этого не пытается. Соглашается, головой кивает, когда о беременности разговор заходит. Задумывается, когда объясняю, что и для чего делаю, что прописал и что принять нужно. То есть не отрицает сам факт произошедшего, но категорически отказывается даже мельком задевать тему, которую считает болезненной! Вот была беременность и раз! Её не стало… А что значит это «раз», понимать отказывается. Стороной обходит, только выводы свои сделала и уроки извлекла. А это не нормально! Не нор-маль-но! – Прокричал прямо в лицо, и задохнулся от наполнившей всё тело пустоты. – Она не заплакала ни разу, не закричала, не было истерики и страха в глазах не было, но это не значит, что не боится! Это не значит, что ей не больно! – Отступил, справляясь с желанием отдышаться, и неверяще покачал головой. – Ты ведь не можешь не знать, что будет, когда скрывать станет невозможно, когда собирать, прятать боль будет некуда… Чёрт! Да она в психушку загремит на раз плюнуть, ты хоть это понимаешь?! – Взорвался криком и взвыл от бессилия, скручиваясь, сгибаясь пополам.