– Цените то, что имеете, дядя Юра. – При этом выдержала внутренних бесов, которые посыпались из его глаз целым скопом. Вильнула хвостом и, удовлетворённая тем, что высказалась, вышла из дома, желая вдоволь накричаться.

Но боль захлестнула. И обида. И стыд. Её, словно котёнка, ткнули в шкоду, а она, уверенная в правоте чужих слов, пошла наперекор. Плюнула в лицо. И пусть это лицо больше похоже на физиономию. Пусть. Но Юрий Владимирович был слишком прав. Так всем будет лучше, и в первую очередь ей самой.

Глава 17

Глава 17

Юрий Владимирович дожидаться Ильдара не стал. Почему? Едва ли Лора могла узнать. Она заметила уже отъезжающий со двора автомобиль. Сам Ильдар вернулся поздно. Настолько поздно, что просто устала его ждать. А когда мужчина вошёл в комнату, показалось, что и не ждала вовсе. Молча отвернулась в сторону, когда он присел на постель рядом и провёл ладонью по выпирающей из-под пледа ноге. И даже не удивилась, что тот, не допытываясь, спокойно встал и из спальни вышел. Своими инстинктами он походил на дикого зверя: когда интуиция играет главенствующую роль. Не было понятно, знал ли о её разговоре с мужчиной, личность которого для Лоры так и осталась загадкой, но о том, что что-то в ней сломалось, знал наверняка. Понял это с одного взгляда. А может даже и без взгляда, а как только вошёл в комнату, почувствовал настрой.

Она для себя всё решила… по крайней мере, так себе всё объясняла. Так себя убеждала и уговаривала. И следующим утром встала с постели с чётким намерением это решение высказать, вот только не смогла. Не смогла не ответить на улыбку, на мягкий поцелуй, который заставлял забыть и о принятом решении, и о том, как оно важно для обоих. Между ними теперь была пропасть. Огромная пропасть недосказанности, которая сглаживалась жаркими взглядами, сексом, чисто физиологическими потребностями друг в друге. И всё происходящее казалось игрой, у которой почему-то нет финала. Точнее, он был, но каждый старался оттянуть его, желая получить большее.

А Ильдар бесился. Это было видно. Это ощущалось со стороны. И за страстью скрывалась необъяснимая обида. И эти дни, несколько дней пустой бессмысленной игры, выедали каждого изнутри. Он так смотрел, словно, как и сама Лора, хочет что-то сказать. Что-то очень важное, но каждый раз не решается. Лишь потом поняла: он знал о её решении, и оставалось только произнести несколько слов вслух, но никто их не произносил. А помогать он вовсе и не собирался. Наоборот, с нечеловеческим усердием пытался перетянуть её на свою сторону. Если не доказать необходимость, то просто заставить быть рядом. Не силой – эмоциями. Своей властью над чужим сознанием. Своей значимостью в её жизни.