— Я облажался. Я это знаю. Но ты не слышал, что он говорил о ней, как он ее запугивал.
— Черт возьми, Никколо. Ты хоть представляешь, что ты натворил?
— Я не хотел причинять боль Тристану. Он застал меня врасплох, и я локтем…
— Тристану? Какое, на хрен, он имеет к этому отношение?
— Он пострадал, — сказал я. — Это был несчастный случай, но все плохо. Они отправляют его в окружную больницу.
— Maledizione!58 Это все, что нам нужно. — Мой отец тяжело дышал через нос. — Я кое-что узнал о Фасцини.
— Что именно?
— Звонил Томми.
Мой позвоночник напрягся. Томми должен был звонить мне с любыми новостями, а это означало, что если он обошел меня и сразу обратился к моему отцу, это было плохо.
Чертовски плохо.
— Томми не смог ничего выяснить о Майке Фасцини. Его бизнес казался кошерным, его инвестиционный портфель был на высоте. Поэтому он начал копать глубже и нарыл кое-что интересное.
— Что? — Я провел рукой по волосам, задаваясь вопросом, сколько еще плохих новостей я смогу вынести.
— Ты когда-нибудь слышал, чтобы я упоминал имя Риччи, когда рос?
— Оно мне ни о чем не говорит.
— Это потому, что мы больше не часто упоминаем это имя. — Отец тяжело вздохнул, откидываясь на спинку кресла. — Помнишь истории, которые я тебе рассказывал о том, почему между нами и Капицолой такая сильная вражда?
Я кивнул. Мы все знали эту историю. Она была впитана нами с молоком матери. Прадед моего отца и прадед Роберто хотели объединить наши семьи и сделать их сильными. Но сын Луки Марчетти, Эмилио, не выполнил своего обещания жениться на дочери Томмазо Капицолы. Вместо этого он сбежал в закат с невестой ее брата, положив начало цепи событий, которые разлучили семьи.
— Когда Эмилио сбежал с Еленой, это не только положило конец союзу Марчетти и Капицолы. Это также разорвало наши связи с Риччи.
— Риччи?
— Эмилио сбежал с Еленой Риччи. Она была обещана Альфредо Капицоле. Это был не просто союз любви, это был союз силы, организованный их отцами, чтобы привести семью Риччи в лоно огромной семьи.
— Хорошо, но какое все это имеет отношение к Фасцини?