Я смеюсь.

— Это мы можем сделать сами. В обычной ситуации я бы и сама могла затянуть болт, но теперь, когда живот стал больше, не хотела рисковать и лезть под раковину. Наверное, пришлось бы вызвать пожарных, чтобы они пришли и спасли меня.

— Ты такая чертовски милая беременная. — Гандерсон наблюдает за мной, пока моет руки.

— Ты так думаешь? — Мои длинные темные волосы блестят от витаминов для беременных, густые и пышные, шелковистыми волнами падают на грудь. Кожа? Безупречная.

— Да, Анабелль. — Он смотрит на меня, рассеянно вытирая руки полотенцем. — Ты определенно одна из тех женщин, которые могут выглядеть сексуальными во время беременности.

Женщина.

Не девушка. Не цыпочка.

Он видит во мне женщину.

Прошло много лет с тех пор, как кто-то говорил мне, что я выгляжу сексуально или хвалил мою внешность, и я скучаю по этому. Это чудесно.

— Эй, Анабелль?

Я смотрю на Рекса, который прислонился к кухонному столу в джинсах и толстовке с капюшоном, склонив голову набок, выглядя молодым и полным надежды. Очаровательным, если честно.

— Что?

— Ты когда-нибудь думала... ну, знаешь... обо мне.

— О тебе? Я все время думаю о тебе, тупица.

Он качает головой.

— Нет, Анабелль, ты думала о том, каково это — быть со мной?

— Зачем? Ты думал о том, каково это — быть со мной?

Его большие карие глаза напряжены. Нежные.