Ниле нужно было во многом разобраться внутренне. Я бы не стал усугублять ситуацию, зная, что она не может притворяться, что с ней все в порядке, когда я полностью знал, что это не так.

Поэтому, хотя мне и не нужно было этого делать, я все равно спросил:

- Что тебе нужно...

Ее голова запрокинулась, черные глаза вспыхнули эбеновым огнем.

- Ты. - Она встала на цыпочки, прижимаясь своими губами к моим. - Ты мне нужен.

Мой член стал толще, сердце бешено забилось.

Я тоже нуждался в ней. Так чертовски сильно. Сейчас больше, чем когда-либо, поскольку в настоящее время она была потеряна для меня. Она не знала, как занять свое место в этой жизни. Она не знала, как признаться себе, что если бы ее не выбрали вместо Жаклин, она бы никогда не встретила меня. Никогда бы не влюбилась в меня. И я бы никогда в нее не влюбился.

Я застонал, когда беспокойство в ее мыслях возросло.

Я не хотел совать нос в чужие дела, но я не мог позволить ей думать о таких неправильных вещах.

- Я бы не полюбил ее, Иголочка.

Она ахнула, её губы замерли.

Я раздвинул ее губы своим языком, сообщая ей правду.

- Только ты. Меня не волнует, что она должна была стать моим наследством. Меня не волнует, что ты заняла ее место. На самом деле, я так чертовски рад.

Ее дыхание сбилось, когда я поцеловал ее сильнее, прижимая к себе.

- Я так счастлив, что это была ты, потому что ты вылечила меня, вылечила. Я люблю тебя, Нила. Не её. Не кого-то другого. Тебя.

Ее руки обвились вокруг моей шеи, она сильнее притянула меня к своему рту. Я позволил ей отвести меня в постель. Я позволил ей контролировать поцелуй. Я позволил ей схватить меня за рубашку и притянуть к себе. И я позволил ей контролировать все, что ей было нужно.

Я бы дал ей все, что она когда-либо хотела.

Я бы провел остаток своей жизни, заботясь о том, чтобы ей никогда не пришлось сомневаться в моих чувствах к ней.

Она была для меня всем.

Не имело значения, что ложь свела нас вместе.