- Нечего, - подтвердила я. Мои губы дёрнулись в печальной улыбке. – По крайней мере, ничего хорошего.

Вера вздохнула, затем кивнула. А когда встала, похлопала меня по плечу тёплой рукой.

Из дома отца я поспешила уйти. Папе необходимо было успокоиться, побыть в тишине, в кругу семьи, а когда я была рядом, у меня складывалось впечатление, что он без конца высматривает во мне фальшь. Так, в принципе, и было, я отцу соврала, но легче ему от моих признаний точно бы не стало. Этими мыслями я себя успокаивала и давила в себе чувство вины.

Сев в автобус, я вдруг подумала, что совсем не хочу ехать домой. Точнее, не хочу ехать к подруге, мне тоже нужна была пауза. Успокоиться, сконцентрироваться, отпустить от себя разочарование отца, которое исходило от него волнами весь вечер. И я вышла через несколько остановок из автобуса, оказавшись в самом центре города. Немного прошлась, разглядывая светящиеся вывески, и наслаждаясь теплым осенним вечером, правда, в какой-то момент запахнула на груди кардиган, когда стало чуть прохладно. Я шла медленно, поглядывала по сторонам, на витрины и людей, и вместо сестры и всего, что было с ней связано, задумалась об Андрее. Мысли о нём принесли боль, в груди, на самом деле, возникла болезненная тяжесть, на какой-то момент мне показалось, что мне нечем дышать, захотелось плакать, и я задышала глубоко и неровно, стараясь прогнать отчаяние. Я вспоминала его, последние недели, что провела рядом с ним, а потом его сухой голос и недовольное выражение лица, когда он оставил меня перед калиткой родительского дома. Оставил и ушёл, понимая, что, скорее всего, мы с ним больше никогда не увидимся.

Может быть, из-за этих самых воспоминаний, я и вошла в двери уже знакомого ресторанчика. Мы были здесь с Андреем, помню, как ужинали, разговаривали, пили кофе. И я сама себе казалась героиней какого-то фильма, наполненного талантливыми репликами и романтикой. Смотрела на него, слушала его глубокий голос, и думала о том, что со мной никогда ничего подобного не происходило. Я ни с кем не чувствовала себя столь взволнованной, возбуждённой и очарованной.

- Вам принести меню? – спросил меня молоденький официант, проводив меня до столика.

- Нет, спасибо. Если можно, кофе и пирожное.

Паренёк кивнул, дежурно улыбнулся и отошёл. А я посмотрела за окно, по вечернему городу праздно прогуливались люди, не смотря на подпортившуюся к концу дня погоду. Зато в зале ресторана было тепло, уютно, вкусно пахло свежей выпечкой. Половина из столов была занята, но гомона голосов слышно не было, все спокойно ужинали под тихую, умиротворённую музыку. Почему-то раньше мне не приходило в голову зайти в какой-нибудь ресторанчик в одиночестве, чтобы выпить кофе. Чтобы порадовать себя пирожным. Мне казалось странным появиться в приличном заведении одной, чтобы на меня не дай бог, не взглянули с жалостью, как на одинокую и скучную девицу. Мне казалось, что непременно так все присутствующие и подумают, что подобное неуместно, но сегодня мне стало всё равно. Я удобно расположилась на мягком диванчике, буквально утонула в пухлых подушках, пила кофе и ела любимое бисквитное пирожное. А ещё смотрела в окно, а не на людей.