Вероника всматривается в его лицо. Оно кажется таким искренним и родным… Она ему верит. Ей хочется крикнуть, что уже давно его простила, но слова застревают в горле. Она пытается до него дотянуться, но Тимур начинает отдаляться, а затем исчезает в тумане.

Она идет за ним. Впереди — свет фар. Тимур стоит рядом с машиной и машет ей рукой. Она бежит к нему. Бежит изо всех сил, но ее ноги становятся тяжелыми и ватными, а все вокруг — каким-то вязким и ненастоящим. Туманное поле начинает превращаться в молочный кисель. Поднимается ветер, где-то вдалеке сверкает молния. Вскоре Вероника обнаруживает, что кисель стал бушующим океаном, чьи волны так и норовят накрыть ее с головой и погрузить в пучину, из которой будет невозможно выбраться. Тимура нигде не видно, но Вероника знает, что он держит ее за руку. Она чувствует его тепло. Но как это возможно, если под водой его нет?

Волны становятся все выше и выше. Веронику качает из сторону в сторону, она тщетно пытается удержаться на поверхности воды, но силы ее покидают. Погрузившись в воду с головой, она очнулась.

Дождь барабанит по крыше. Над головой ревут сирены. Место, на котором лежит Вероника, периодически потряхивает. Вниз-вверх, вправо-влево, вверх-вниз… Пахнет больницей. Рядом кто-то сидит, но не понятно, кто именно. Слышится чей-то звонкий хохот. Это кажется странным, но Вероника едва различает, где сон, а где явь, так что уже ничему не удивляется. Карета скорой помощи мчится вперед по скользкому шоссе. Они едут в больницу. Значит, все в порядке. Девушка снова закрыла глаза.

В больнице

В больнице

К утру Веронике стало намного лучше. Не без помощи Олега Александровича, из общей палаты ее перевели в отдельную. Она не стала противиться этой инициативе, ведь в отдельной палате можно было спокойно обо всем подумать. Ей диагностировали легкое сотрясение мозга и правостороннюю пневмонию. Но, если бы не болезненные уколы, ее самочувствие вполне можно бы было назвать нормальным. Несколько раз к ней приходили сотрудники милиции, и Вероника в присутствии тетки давала показания.

Ритка и Витя сразу же развили бурную деятельность, чтобы Селоустьева наказали по всей строгости. Первые три дня они носились между домом, больницей и различными инстанциями, но Вероника не знала, чем именно они заняты. Они навещали ее по несколько раз на дню, но ничего толком не рассказывали. В курс дела ее начали посвящать только на четвертый день пребывания в больнице.

Первыми пришли Витя и Роэль. Они принесли фрукты, печенье, сок, те чудесные голландские вафельки в яркой обертке и плеер, чтобы Вероника могла послушать любимую музыку. Она была рада, что успела более-менее привести себя в порядок перед знакомством с Роэлем. Но, как ей подумалась позднее: даже предстань она перед ним с грязными нечесаными волосами, он все равно был бы рад с ней познакомиться.