– Анна? Его мать? – Ксения удивилась, но лишь немного, теперь все стало на свои места: ее безграничная забота и любовь, его нежность и несвойственная ему терпеливость по отношению к ней…

– Я потому и пришла к тебе. Анна угасает прямо на глазах, мне так жаль ее. Он смысл всей ее жизни!

– Но как так вышло, что вы стали ему матерью? Ведь Анна была рядом.

– Такой был уговор. Это случилось давно, Стефан еще не родился…

Ирэна начала тяжелую исповедь.

– Когда я встретила Бориса, я просто потеряла голову, влюбилась с первого взгляда. Он был таким статным, благородным, красивым… Он тоже сразу обратил на меня внимание. Тогда он, конечно, не был богат, но я разглядела в нем задатки. Впервые испытывала необыкновенные чувства и очень хотела выйти за него замуж!

Когда мы поженились, у нас долго не было детей. К тому времени он уже стал бизнесменом, успешным и амбициозным. В новом, только выстроенном доме было много прислуги, и среди них одна молоденькая, хорошенькая горничная, Анна Савельева…

– Анна? Вы говорите об Анне Михайловне?

– Да-да, та самая Анна. Конечно, Борис не устоял… А я узнала обо всем, когда девушка уже была на седьмом месяце беременности. Я хотела его бросить, уйти. Борис умолял простить его и уговаривал остаться. Я уже собирала вещи, когда ко мне пришла Анна.

«– Ирэна, Борис хочет отобрать моего ребенка. Говорит, как только рожу, должна покинуть дом. Но я не могу отдать его, он мой! Помогите мне!»

Я пожалела ее, не знаю, почему. Пошла к Борису с просьбой отпустить Анну, но он был непреклонен, он давно мечтал о ребенке. Тогда я поставила условие – останусь навсегда с ним и все ему прощу, если он оставит Анну в доме няней для малыша, а я буду ему матерью.

– Боже мой! Бедная Анна Михайловна! – ужаснулась Ксеша. – Всегда быть рядом с сыном и не иметь возможности признаться ему во всем!

– Да, ты права, но Анна сдержала слово и вела себя осторожно, хотя материнских чувств скрыть не могла. Я на многое закрывала глаза, через три года я наконец родила Матеуша, но Стефана очень ревновала к Анне. Когда он подрос, я уже настолько привыкла к мысли, что он мой сын, что готова была сама выгнать Анну. Он был очень к ней привязан и однажды, услышав, как я ругаюсь с Анной и угрожаю выставить ее, он заступился и не разрешил повышать на нее голос. Тогда-то я и поняла, что он чувствует родную душу на ментальном уровне. Я оставила свою ревность и позволила им сближаться все больше. Анна много лет стойко хранила тайну и сдержала слово, не открыв ее никому. А теперь я бы и рада рассказать сыну обо всем, но не могу. Пожалуйста, помоги разыскать моего мальчика! – снова зарыдала Ирэна.