Лен!

В первый раз, когда я тебя увидел, ты читала книгу, прислонившись спиной к фонтану. Это стало важным моментом в моей жизни. Не потому, что ты была хорошенькой (хотя ты была очень хорошенькой, но и очень юной – не думаю, что мы тогда нравились друг другу так, как сегодня), а потому, что я отчетливо помню, как меня ужаснула обложка.

Ты держала книгу в жанре фэнтези. Поэтому обложка пестрила множеством цветов, силуэтов и лиц. Композиция выглядела совершенно неправильно и бессмысленно. Помню, как смотрел на нее и хмурился. Меня это поразило до глубины души. Думаю, именно в этот момент до меня дошло, что я хочу создавать симметричные, красивые вещи.

Именно тогда я понял, что буду художником, как моя мама.

Потом я поднял глаза и увидел твое лицо: и снова оно не было симметричным (надеюсь, ты не обидишься).

Твои глаза казались огромными, а все остальное – маленьким, что придавало тебе почти младенческий вид. У тебя были острый носик и тонкие губы. Твои светлые волосы, закрученные в локоны, не были идеальными или тщательно расчесанными. И все же каким-то непостижимым образом ты выглядела прекраснее любой красивой девушки, которую я когда-либо видел за всю свою жизнь.

Позже я наткнулся на строчку Эдгара Аллана По, где нашел смысл всего этого: нет превосходной красоты без какой-то странности в пропорциях.