Ее выдает запах хлопка и лаванды.

Я улавливаю слабый аромат женского шампуня, к которому так пристрастился, что трогательно разливаю его в мини-бутылочки всякий раз, когда мне приходится оставлять ее, чтобы поехать на работу. Что, конечно, случается нечасто. Либо мы присоединяемся друг к другу во время путешествия, либо вообще не путешествуем. До сих пор больно думать, что мы провели годы вдали друг от друга, когда были подростками.

Я поднимаю взгляд от стола в студии, которую мы с Лен делим в постройке, находящейся в нашем саду, и смотрю на дверь. Ничего.

Тебе меня не одурачить, Хорошая Девочка. Ты никогда не смогла бы этого сделать.

Я беру с собой голубой бриллиант и направляюсь на улицу. Воздух вокруг меня влажный и горячий, хотя солнце село уже несколько часов назад. Я проверяю время на своем телефоне. Час ночи. Черт. Вот почему она следила за мной.

Видела ли она, чем я занимался?

Конечно, видела, придурок. Вот почему она пыталась незаметно ускользнуть – чтобы не испортить твой сюрприз.

Я прохожу мимо маленького сада и открываю заднюю дверь ведущую в наш дом. Мы живем на небольшой вилле на Корсике, во Франции. Нам нравится, что она находится на острове, в непосредственной близости от всех мест, где нам нужно побывать в Европе, и что наши друзья могут навестить нас в любое время, потому что кто, черт возьми, не хочет провести отпуск на юге Франции?

Ступая босиком по темному коридору, я добираюсь до двери спальни и останавливаюсь. Наша спальня – самое великолепное место в доме. Может быть, во всей Вселенной. Из окон открывается вид на Средиземное море. Кто бы ни спроектировал этот дом, у него хватило ума вставить окна от пола до потолка с видом на потрясающий закат Корсики. Я толкаю дверь и подхожу к нашей кровати. Лен лежит там, свернувшись калачиком, как креветка, притворяясь спящей, ее веки трепещут.

Я провожу большим пальцем по ее щеке, наблюдая, как по ее коже бегут мурашки. Кажется, с этого все и началось. Свернувшаяся калачиком девушка в темноте, молчаливо умоляющая, чтобы ее не заметили.

Ничего не поделаешь, милая.

Я изо всех сил старался игнорировать ее существование, когда снова увидел ее после того случая с шоколадом, потому что знал, как мне будет несладко, если я впущу ее в свою жизнь.

И она все равно ворвалась, разрушая мои стены. Я наклоняюсь к ее уху и издевательски выдыхаю слова: