— Лёш, ты что? Даже не думай. Мы что-нибудь придумаем, как-нибудь выкрутимся, — провела ладонью по небритой щеке, пытаясь успокоить не столько его, сколько себя. — Никто не вправе решать за меня и уж тем более заставлять. Я тебя люблю, помни об этом всегда. И как бы в будущем не сложилось — не вздумай, слышишь? Не бери грех на душу, я того не стою. Я себя потом никогда не прощу… и тебя, — добавила с болью, — тебя тоже не прощу.

Мне устало улыбнулись.

— Думаешь, можешь спасти мою душу? Так нечего спасать, Ладусь. Нет её у меня. И совести нет. Как убил впервые, так и потерял, — сказал глухо, сжимая мои виски ладонями. У меня на глазах выступили слезы. Не от боли, а от понимания, что в будущем могут произойти страшные вещи. — Так что смотри, пока ещё не поздно, подумай хорошенько в мое отсутствие, кого ты полюбила и о ком печешься, потому что поздно меня спасать.

Я хотела сказать, что у каждого есть душа, просто не к каждой можно достучаться, лично я настроена повоевать, но Лёшка быстро поцеловал меня, сорвав с губ заготовленную фразу и постучал указательным пальцем по циферблату, намекая на быстротечность времени.

— Всё, мне надо бежать. Если объявится Олег — сразу звони. И ни в коем случае не иди с ним на контакт.

— Об этом можешь даже не переживать, — пообещала искренне, уже зная, чем буду заниматься в ближайшие дни.

Он посмотрел на меня долгим взглядом. Я бы всё отдала на свете, лишь бы он остался. Лишь бы всё было хорошо.

Едва слышно щелкнул дверной замок, потом приоткрылась и сама дверь. Несколько секунд и наступила давящая тишина. Лёшка скрылся за дверью, оставив взвинченную, зацелованную меня наедине с созревшим планом.

Не знаю, сколько простояла у окна, всматриваясь в ночь и вздрагивая от каждого шороха. Завибрировавший от принятого сообщения телефон, заставил подскочить на месте и только увидев, от кого оно, смогла перевести дыхание. Всё хорошо. Он вне опасности.

Не успела снять влажные трусики, неприятно холодившие промежность и отыскать в шкафу пижаму, как в глаза ударил яркий свет. Надо же, как всё продумано.

Переодевшись, нырнула под одеяло и, набрав Чистюхину, приготовилась к реализации задуманного. На неё одна надежда. Больше мне не к кому обратиться.

Тася ответила не сразу, но когда до её захмелевшего мозга дошла суть моей просьбы — сразу зажглась идеей и клятвенно пообещала помочь. Надеюсь, она не подведет и сможет проснуться в шесть часов утра, не то мой грандиозный план накроется медным тазом.

Глава 26

Глава 26

Прижимая к груди рюкзак, и стараясь ступать, как можно тише, я стремглав спустилась по лестнице.