— Не здесь же, — говорю взволнованно, не отталкиваю, но и не приглашаю к большему.

— А я здесь хочу. На подоконнике. С того момента как тебя здесь с кистями увидел. Ты улыбалась ему, разрешала прикасаться к себе, а то что я наблюдаю за вами даже не заметила, — с жаром отвечает он.

Я сглатываю. Это… неожиданно.

— Ревность — не лучшее чувство для мужчины твоей профессии, — иронично заявляю я, отсчитывая удары сердца.

Давид хмыкает.

— Ревность вообще не то чувство, к которому я привык. — А потом резко разворачивает меня, приподнимает над полом и опускает задницей на подоконник.

Я вскрикиваю от неожиданности. Давид же вклинивается между моих ног, на себя дергает, чтобы через одежду могла почувствовать что не соврал насчет «хочу».

— У меня есть предложение, — говорю я уверенно, он же смотрит на меня потемневшим взглядом, а я вся растворяюсь в нем. В который раз поражаюсь тому, как легко ему сломить мою защиту.

— Внимательно тебя слушаю, — а сам по бедрам ладонями водит, об меня пахом трется, вызывая жар внизу живота.

— Я знаю как правильно применить твою несдержанность.

— М? — тянется к моей шее. Языком ведет, оставляя мокрый след.

— Нарисовать. Будешь моим натурщиком, выставлю в галерее картину, получу славу благодаря твоему возбуждению, — в моем голосе проскальзывает дрожь.

— Хитрая, — он берет в захват мою нижнюю губу, играет с ней, посасывает, кусает, пока его руки бесстыже мнут набухшую грудь. — Я против того, чтобы мой член стал общим достоянием. Он только для тебя создан.

— Ой ли, — последнее что произношу, прежде чем меня захватывает в водоворот чувств.

Но Давид не идет до конца. Он помнит мое состояние, видит что полностью забыться не могу. Поэтому немного отвлекает ласками, а потом все же отстраняется, тяжело дыша.

Поправляет ширинку, отходит на несколько шагов назад. Я все так же сижу на подоконнике с раздвинутыми ногами. Смотрим друг на друга, взглядом пожираем.

— Пойдем, а то и в самом деле возьму тебя на этом подоконнике. А с улицы все видно.

Я краснею. Оборачиваюсь, замечая что нас хорошо видно по ту сторону стекла. Достаточно голову вверх поднять.

Спрыгиваю на пол, беру картину, Давид же сумки мои забирает. Он запирает дверь, отдает ключ администратору и вместо меня рассчитывается за аренду студии.

— Давай в багажник поставлю, — забирает у меня картину, но я не отдаю.