Открываю глаза и тяну её за собой под крышу, когда свет, что льётся из окна какой-то комнаты в доме, отражается на траве.

– Папа, – шепчет она, над чем посмеиваюсь.

Черт, у него не иначе, как жучок на собственную дочь.

Отражение одинокого окна на траве спустя минуту заполняет силуэт. Ребекка прижимается спиной к дому, то же самое делаю я, и она едва не взвизгивает, когда позади раздаёт чуть уловимый стук по стеклу, на который мы оба резко заворачиваем головы.

Её мама улыбается и качает головой, после чего машет рукой в сторону дороги, чтобы мы уходили. Улыбаюсь ей в ответ и тяну Ребекку за собой, успев по пути прихватить пакет. На бегу оставляю поцелуй на её губах и смеюсь, слушая стук собственного сердца и наших ног по асфальту. Поверить не могу, что в свои двадцать пять не могу спокойно забрать девушку, войдя через дверь, но не скрываю того, с каким весельем и радостью ворую её под носом у отца.

Наши пальцы переплетены и крепко прижимают ладони друг к другу.

Уже через пять минут добираемся до небольшого парка, который приметил по дороге и падаю на траву. Ребекка приземляется рядом, и я не теряю время, протягиваю ей повязку на глаза. Призрение снова появляется в её глазах.

– Что это?

– Хочу проверить тебя.

– Проверить чем?

– Твои вкусовые навыки.

Удивительно, но она забирает повязку и закрывает ею глаза, делая узелок на затылке. Очень подозрительная сговорчивость, но оставляю подобную мелочь в стороне. Это определённый жест доверия. Не каждый закроет глаза или нацепит повязку, соглашаясь прыгнуть в неизвестность, а сейчас я предлагаю именно это. Наши отношения сами собой представляют неизвестность. Непонятно, куда и к чему они приведут. Но я уже знаю, чего хочу.

Открываю контейнеры, которые изрядно пострадали во время пробежки, но вкус останется прежним, в этом сомнений нет.

Ребекка принимает позу по-турецки, я же растягиваю ноги по обе стороны от неё, занимая место напротив. Тусклый свет играет на её лице, тенями подчёркивая чёткую линию скул, аккуратный носик, который можно назвать кнопочным и пухловатые губы, которые она поджимает и вновь оставляет в покое, но уже с лёгким блеском. Исследую взглядом длинную шею, перетекающую в хрупкие плечи, на которых выступают ключицы и если продолжу в том же духе, могу выбрасывать контейнеры.

Возвращаю взгляд к её лицу и набираю на вилку первое сочетание трески, обжаренных помидоров черри и картофеля из духовки. Ребекка принимает вилку и медленно пережёвывает, что заставляет меня улыбнуться. Это верный план понять то, что на тарелке. Спешка тут ни к чему.