Если бы этот Нэш подошел ко мне сейчас с коричневым бумажным пакетом и запиской, написанной им, я бы с улыбкой на лице проглотила бутерброд с арахисовым маслом и желе и перечитывала бы записку снова и снова, пока та не запечатлелась бы в моей душе.

Все это было завязано на гордости, но также это имело отношение и к чувству самосохранения.

Я отказывалась портить свои воспоминания о Нэше.

Его телефон зазвонил, выручив нас обоих. Иначе кто знает, до чего он дошел бы в своем стремлении накормить меня? Он пробормотал что-то о Сингапуре и оставил меня рисовать, пока остальные ели. Через час он так и не вернулся, но все остальные присоединились ко мне в создании макетов.

– Что он тебе сказал? – Руки Иды Мари летали над ее блокнотом. Она в восьмой раз расспрашивала меня о моем очередном споре с Нэшем. Вот только она не знала, что это был спор.

К тому же прошло столько времени, а мы уже некоторое время не спорили друг с другом. Если подумать, последний раз мы спорили в столовой. Или когда я выплюнула бутерброд ему на ногу, если это считается, а это не считалось, потому что:

А. С моей стороны это явно был не умный поступок.

Б. Меня смущало то, что я вытащила бутерброд из мусорного ведра и съела его.

Тайна, которую я унесу с собой в могилу.

И лучше, если на моем гробе будет висячий замок.

«Кого ты пытаешься обмануть? Ты споришь с ним каждый раз, когда он пытается накормить тебя».

– Я уже сказала. По сути, он велел мне больше не выходить за рамки, – солгала я.

В некотором роде.

Была ли это ложь?

Он постоянно кричал об этом своим взглядом, и я была практически уверена, что он это сказал. Я даже не помнила, о чем был спор. Лишь то, что выглядел он так, будто хотел перекинуть меня через колено и преподать мне урок, и мое тело было не против такой перспективы.

Ида Мари передала мне угольный карандаш 4B, чтобы ладонь не оставалась пустой. Я держала карандаш расслабленно, наклоняя его, когда накладывала тени. Шантилья поручила нам набросать макеты эксклюзивных произведений искусства, которые будут размещены в люксах верхнего уровня.

Никто из нас не был известным художником, но она потратила смехотворную сумму из бюджета на импорт бамбуковых панелей из Китая, отчего мне хотелось выбить ей зубы и вставить их щербатому ротвейлеру, который околачивался вокруг палаточного городка Мэгги.

«Мэг», – поправила я.

Она любила меня за то, что я отдавала Стелле свою булочку, и за нашу обоюдную одержимость фресками. Если бы она знала, что я думаю о прозвище, которое дал ей Нэш, она, вероятно, отказалась бы от дополнительных часов сна по выходным и запретила бы мне сидеть со Стеллой и Харланом. Не то чтобы палаточный городок представлял какую-то опасность, но настоящие матери беспокоились о своих детях.