– Почему?

Она могла бы отправить меня в Гуантанамо, но я все равно не сказала бы ей. Не тогда, когда это означало признать, как хорошо я знала Нэша и Прескоттов.

– Потому что, – начала я, на ходу выдумывая ложь, – это место – моя первая работа, она пойдет во все наши дизайнерские портфолио, и это должно иметь значение независимо ни от чего, потому что это нам должно быть не все равно. Почему не все равно только мне?

Охрана прервала наш спор, войдя с подносами еды из «Чипотле». Мой взгляд метнулся к двери, но я знала, что Нэша там не будет. Я не чувствовала его присутствия. Никакого спертого воздуха. Никакого жара. Ничего.

Гигантские порции курицы, стейков и барбакоа заняли большую часть скатерти, разложенной Шантильей, поэтому Кайден расстелил еще одну рядом. Я помогла охранникам разложить контейнеры с лепешками, сыром, рисом, фасолью, гуакамоле и сальсой, но ничего не взяла.

Все выглядело аппетитно.

Пахло еще лучше.

Я не ела весь день, и если мы продолжим работать до ночи, столовая будет закрыта к тому моменту, как мы закончим.

Логика велела мне есть.

Мое тело велело мне есть.

Даже Ида Мари повернулась ко мне и велела есть.

Мое сердце отказывалось.

Тот же самый тупой орган толкнулся у меня в груди, когда в коридоре звякнул лифт. Вот почему ребра образуют вокруг сердца клетку: это дикое животное, а диким животным нельзя доверять.

Если мои коллеги считали, что у меня серьезное расстройство пищевого поведения, никто из них не потрудился предложить мне обратиться за помощью. Они принялись за еду, наполняя свои тарелки слоями. Я чертовски им завидовала.

Испытывая благодарность за то, что не поддалась искушению, я вытащила блокнот для набросков и принялась рисовать, зная, что рисунок стопроцентно окажется на дне мусорной корзины.

– Вы уверены, что это от Нэша? – И да Мари нахмурилась на еду, глядя на бобы так, будто они могли быть отравлены. – Не похоже, чтобы он сделал подобное для кого бы то ни было, кроме, может быть… – Она смолкла, но все поняли, что она хотела сказать.

Кого бы то ни было, кроме Эмери.

Пропасть стала глубже. Я стояла, застряв на одной стороне каньона, тогда как Кайден, Ханна, Ида Мари и Шантилья стояли на другой. Одна Шантилья отказывалась принимать это. Она бы перебежала ко мне по натянутому канату, если бы могла.

Она сморщила нос и покачала головой.

– Не будь смешной, Ида Мари. Это точно для нас. Я работала допоздна. Переработала много лишних часов. – Она положила на свою лепешку побольше мяса. И. Я. Так. Завидовала. – Я заслужила это… и холодильник. Бесспорно. Плюс, я думаю, что на самом деле ему нравлюсь. Я заметила, как он пялился на меня этим утром.