Глядя сейчас на Ирину, я почувствовала, как на душе у меня стало грустно. Как бы мне хотелось защитить ее от этого.

Моя рука поднялась, и я коснулась резкой круглой красноты на ее шее. Это был ошейник, я знала это.

— Он причинил тебе много боли, — тихо сказала я.

— Он причинил. Но теперь все кончено. Скоро мы обе будем свободны.

Покачав головой, я растерянно уставилась на Ирину. Она была здесь, и это было хорошо. Но как и почему? Для меня это не имело смысла. — Я ничего не понимаю. Как ты здесь оказалась? Что…

Ирина оборвала меня, прежде чем я успела закончить свою тревожную мысль. — Виктор.

Одно слово.

Одно имя.

И все же так много невысказанных слов.

Мое сердце замерло, пропустив удар, а затем бешено забилось.

— Он пришел ко мне сегодня вечером. Я не понимаю, как он смог забрать меня оттуда, но он не только забрал меня, но и снял с меня ошейник. Он почти ничего не говорил. Он только сказал, что сегодня все закончится.

Во мне рос страх, но вместе с ним и надежда. Сегодня все закончится.

Виктор почти ничего не рассказывал мне о своих планах. Он бы не стал. Он только сказал, чтобы я доверяла ему. И я это сделала. Иногда по ночам, когда я лежала в постели в его теплых объятиях, я смотрела ему в глаза.

Я могла видеть страх…Я могла видеть неуверенность. Иногда я видела такую глубокую безнадежность, что это ранило мою собственную душу.

А в другие ночи я видела сильного мужчину, такого жестокого и свирепого, чье лицо скрывало высокомерие. Его тело напрягалось, словно он был хозяином этой кровожадной игры и знал…что победит.

Виктор был человеком, разделенным на две разные страницы истории.

Сегодня всё закончится.

Сегодня вечером мы будем свободны.