Время тянулось так чертовски медленно. Мое сердце бешено колотилось. Мою грудь сдавило, а легкие, казалось, не работали…

Тик…так.

С его губ сорвался болезненный хрип, и он, казалось, задохнулся при следующем вдохе. Я не двигался.

Холодный. Расчетливый. Порочный.

Это был я.

Виктор Иваншов.

— Я же говорил тебе, Валентин. Ты должен бояться меня, — невозмутимо произнес я.

Последовал еще один приступ кашля. Еще один болезненный звук. Снова удушье. Некому было бежать ему на помощь.

Я услышал позади себя глухой стук, словно тяжелый груз упал на пол. Только тогда я обернулся. Валентин лежал на заднице, на земле, навалившись на стол.

Его губы приоткрылись, он попытался закричать, но смог только застонать в агонии, прежде чем выпустить еще один приступ кашля.

Я цокнул.

Он почесал горло и постучал кулаком по груди, словно умоляя легкие работать.

Я снова цокнул.

— Все в порядке. Яда недостаточно, чтобы ты умер, — протянул я.

Валентин попытался зашипеть на меня, но я только издал тихий мрачный смешок. Он задыхался с каждым отчаянным вдохом.

— Я должен уточнить. Яда недостаточно, чтобы убить тебя сейчас. У тебя всего шестьдесят минут, Солоник.

Он попытался подползти ко мне, попытался закричать. Вдох, сдавленный выдох. Он продолжал бить себя кулаком в грудь, хрипя.

— Он будет медленно, очень медленно пожирать твои внутренности. Это будет чертовски больно. О, и ты также потеряешь сознание.