Он провел рукой вверх и вниз по моим бокам, прежде чем перейти к спине. Его пальцы скользнули вверх по моей спине, неторопливо, так медленно…Я начала дергаться в его руках, сильнее тереться о него. Моя киска сжалась, и я поклялась, что почувствовала искры по всему телу. Виктор запустил пальцы в мои волосы. Он сжал их в кулаке и откинул мою голову назад.

— Открой глаза, — хрипло прошептал он.

Как только я открыла глаза, мой взгляд остановился на нем. Его темные глаза были наполнены жаром, и они были интенсивными. Мне пришлось моргнуть и отвернуться.

Между моих бедер была пустая боль, чувство потребности быть заполненной. — Пожалуйста, — взмолилась я.

Губы Виктора дьявольски изогнулись. — Я люблю, когда ты умоляешь. Это делает меня таким чертовски твердым, мышка.

Он толкнулся вверх, как будто доказывая свою точку зрения. Его большая выпуклость сильно надавила, потирая мой пульсирующий клитор, и я издала еще один стон, мои глаза расширились. — Ты меня чувствуешь? Ты чувствуешь, какой я твердый из-за тебя?

Я молча кивнула. Все мои слова и дыхание были украдены у меня. Виктор был вором. Он украл мое сердце, мою душу…всю меня.

— Ты хочешь чтобы он был в тебе? Ты хочешь, чтобы мой толстый член был внутри тебя, детка? Скажи это.

Мои губы снова приоткрылись, чтобы что-то сказать, но я не могла. Я сделала единственное, что могла. Я схватила его лицо, и мои губы мгновенно стали пожирать его. Его язык скользнул мимо моих губ, и я впустила его, позволила ему погладить меня изнутри. Он пососал мой язык, прежде чем прикусить мои губы. Когда я издала хриплый стон, нечто среднее между наслаждением и болью, Виктор мрачно цокнул, прежде чем отстранился.

Он быстро двинулся, и мир замер. Через несколько секунд он поставил меня на колени на кровать, моя задница поднялась в воздух, мои бедра раздвинулись, и я оказалась…голой. Все произошло так быстро. Холодный воздух коснулся моей кожи и разгоряченного влажного центра, и я задрожала, пытаясь снова сжать ноги.

— Нет, не смей. — Виктор передвинул колени между моих бедер, снова раздвигая их, пока я не оказалась широко открытой для него.

Он сильно надавил на мой пульсирующий бугорок, прежде чем раздвинуть мои губы. Его прикосновение было теплым, зажигая во мне что-то яростное и нуждающееся.

Его пальцы теперь были скользкими от моих соков, и он начал тереть меня, сначала медленно. Его прикосновение было мягким, таким нежным. Он дразнил меня. Он играл со мной. Он заставлял меня хотеть большего, пока я не зарылась лицом в подушки и не сдерживала отчаянные крики.