— Ты с ним флиртовала? — Едва мы выходим из-за ширмы в зал, где приглашенные гости обсуждают мой премьерный показ капсульной коллекции, шипит в ухо Давид. Пальцы его сжимаются на локте так сильно, что перехватывает дыхание. Понятия не имею, о чем он говорит. Но сейчас чувствую нотки алкоголя, исходящие от него, и по кривой улыбке, которая так и не сходит с лица, понимаю, что он заведен, и эти слова — просто причина, за которую он может уцепиться. Он чересчур ревнив. Давид Чопурия — собственник с большой буквы.

— Нет.

— Не ври мне!

В уголках глаз закипают слезы от боли на руке, но я поднимаю взгляд выше и ровно дышу. Муж еле сдерживается — он явно готов, натянут пружиной и хочет заставить меня почувствовать то, что я принадлежу именно ему одному, но не тут, не при людях, ведь они могут повлиять на его карьеру.

— Еще хоть одного…увижу рядом…впрочем, ты сама знаешь, что ты только моя! Моя, слышишь?

Я прикрываю глаза и выдыхаю, чтобы избавиться от этой черноты, которая заполняет меня после его слов. Давид замечает в моих руках фужер с шампанским, и в его глазах сталью блестит недобрая усмешка. Вот черт — он нашел, нашел за что в этот раз накажет меня. Обращение официанта и поцелуй руки от ведущего шоу — это слишком мифическое, легкое обвинение, которое можно опровергнуть, то тут преступление налицо — алкоголь!

— Давид, ваша жена… Она просто самородок, вам крупно повезло! — К нам приближается полный человек с залысиной, которая смешно поблескивает от света софитов, и я фокусируюсь на ней, чтобы не дать возможности холоду заморозить мое сознание.

— Самородок, который нуждается в огранке… — с фальшивой доброжелательностью тянет мой муж. Никто в этом зале, услышав эту фразу, даже не подумает о том, насколько правдивы его слова…

Я стараюсь держать лицо, но при этом не злить Давида — нельзя заставлять его ревновать меня. Перекинувшись парой фраз с мужчиной, который явно значит для моего мужа куда больше, чем кажется — скорее всего, новый выгодный партнер, я прошу извинить меня и ухожу в дамскую комнату, только бы побыть наедине с собой, только бы немного остыть и успокоиться.

— Куда это ты собралась? — хватает меня за запястье Давид, когда я отхожу на несколько метров.

— Я ведь уже сказала — в туалет. Или я должна была красочно расписать, чем буду заниматься там?

Понимаю, что эта колкость не сойдет мне с рук. Не могу контролировать себя, хоть и знаю, как важно это. Взгляд Давида мрачнеет, а я кладу свободную руку ему на щеку, провожу по коже тыльной стороной ладони, тянусь на носочках и оставляю невесомый поцелуй на его губах. Я знаю — это действует на мужа безотказно, пусть и не во всех ситуациях, но сейчас он немного выпил, расслаблен, а вокруг слишком много важных для него людей, с которыми он непременно захочет поговорить сейчас.