Мария повернулась на скрип открывающейся двери. Возвратился врач Тореус.

Служанка с облегчением вздохнула:

– Врач даст вам успокоительное.

– Нет. Прошу… Молю тебя твоими же словами, теми, которыми Жером умел врать мне. Ступай к его дочери… Габриэль… сообщи ей…скажи, ей надо остановить Жерома. Она обязана.

Дверь отворилась, и Мария беспокойно повернулась к вошедшему врачу Тореусу.

Доктор приблизился к постели и тревожно поглядел на Марселу.

– Что случилось?

– Мария…ступай…обещай мне.

Врач мягким тоном произнёс:

– Лучше отдохните, Марсела.

– Мария, ступай…пока не опоздали!

Врач сконфузился, обернулся к Марии. По выражению его физиономии, служанка поняла, что надо ответить.

– Ладно, Марсела. Уже иду.

– Немедленно…

– Да, если врач покараулит тебя.

– Мария… – Очи Марселы заполыхали блеском горячки. – Сообщи Габриэль… сообщи, что я сожалею, посылая тебя к ней с такой новостью. Сообщи, что я разделяю с ней её мучения, ведь тоже любила Жерома, который…который пойдёт на что угодно, чтобы быть лишь с ней одной. Сообщи Габриэль, что мне бы хотелось…

Голос Марселы ослабел. Женщина смежила веки, а по щекам потекли слёзы. Мария отодвинулась от кровати, уступая место склонившимуся к госпоже врачу. Старая служанка развернулась с поразительной для её лет лёгкостью и закрыла дверь за собой.

***

Берта расслышала лёгкие шаги в тёмном тюремном коридоре, ведущим к её камере.

Берта в отличии от Уитос была избавлена от мучения полной изоляции одиночного заключения. Наоборот, камеры по-соседству были забиты людьми с Раптора, и данный факт немало облегчал её существование. Берта исказила своё изуродованное лицо от тревоги.