– Моя госпожа желает спасти жизнь!

– Жизнь?

– Госпожа умоляла меня – и вот я тут! Она просила меня оповестить вас о планах вашего папы. Ей не хочется быть ответственной за гибель особы, в которую вы влюблены!

Опять Габриэль, не понимая ничего, мотнула головой.

– Про что вы говорите?

Пожилая женщина пригвоздила глазами Габриэль.

– Марселе известно, что ваш отец намерен сотворить. Ей наконец-то стало ясно, что Жером Пуанти – монстр, не останавливающийся ни перед чем в достижении своих целей!

– Мой папа?

– Ваш отец уничтожит всех и каждого, кто бы и что бы не преграждало ему дорогу на пути радостного будущего с дочкой его любимой Шеннон!

Габриэль передёрнуло:

– Откуда вам известно имя моей матери?

– Мне известно, что ваш папа лишь её любил! Он подпускал других особ ровно настолько, насколько это было нужно ему для удовлетворения своих потребностей, тогда как облик Шеннон всегда был незапятнанным в его сердце и голове! Вы являетесь её плотью, и он вас любит, как любил бы всё, что связано с Шеннон. Но Марселе известно, что вы станете мучиться от такой любви Пуанти, как мучилась она и ваша мама!

– Моя мама любила Жерома Пуанти не так, как моего папу. Мать…

– Ваша мама являлась мудрейшей женщиной! Ей было известно, что любовь Жерома Пуанти подавительна, скажу больше – его любовь убивает! Я не единожды говорила об этом Марселе. Я взывала к её осторожности, твердила, что мистер Пуанти не может отвечать на настоящие эмоции, но Марсела повторяла мне, что я не права. Сейчас она мучается. Марсела добрая и не желает, чтобы вы мучались так, как она, потому она и отправила меня сообщить вам.

– Про что?

– Ваш папа сообщил Марселе, что организует устранение той особы, которая забрала себе вашу любовь к нему! Это – капитанша Уитос.

Габриэль издала вздох:

– Не может быть.

– Сейчас договорённость, возможно, уже совершилась: деньги за кровь. Так поступает ваш отец! Потом он начнёт утешать вас до того момента, пока вы не позабудете или не угомонитесь. Мистер Пуанти будет около вас, пока вы не перестанете заботиться о нуждах других граждан, пока вы не отдадитесь полностью лишь своим нуждам и не будете такой же порочной, как он сам!

– Нет!