Из-за двери послышалось тихое поскуливание. Брошка, беспородная дворняга, подобранная прошлой зимой и выхоженная Машей и Ёлкой, уже ждала его на коврике в прихожей.  Айболит вздохнул. Попробуй побыть в одиночестве, когда  в доме две собаки, три кошки, два ёжика и два хомяка. И все со своей историей, все побитые жизнью. И все приползли к порогу, ища  помощи и защиты. Айболит попытался было сначала объяснить жене и дочке, что можно передать животных в заботливые руки. Но на него уставились две пары страдающих женских глаз,  наполненных слезами,  и он сдался. Потом к двум парам  глаз добавилась еще одна. И такая же жалостливая. Их с Машей общая дочка Таточка еще мало понимала в делах взрослых по причине малого возраста, ей было всего четыре года, но  она уже активно участвовала в женсовете. Причем ее мнение было решающим. Даже мама Айболита с ней не спорила. Не говоря уже о Ёлке, которая чувствовала себя обязанной воспитывать младшую сестру. И потому не расставалась с ней ни на минуту.

Поэтому покой Айболиту только снился. Мало того, что женщин было четверо, так еще и все подобранные животные были женского пола. Поэтому в доме с утра до вечера  звучал детский смех, лай, мяуканье, поскуливание и перестук лапок хомяков и ежей, которые топали по паркету  по своим неотложным делам.

Айболит зашел в спальню. Под ногами проскочила Брошка и уселась на ковре перед ним, высунув язык. На огромной  кровати перед тихо бурчащим что-то телевизором спали в обнимку Маша, Ёлка, Тата, собака Жужа и все три кошки. Рядом с кроватью в кресле дремала мама Айболита, держа в руках журнал "Театр".

Айболит остановился на пороге, любуясь своими девчонками. Такими родными и любимыми. Такими разными, но очень сильно  любящими друг друга. Мама Айболита, Мирослава Казимировна Елагина, вопреки опасениям сына, очень хорошо приняла Машу.

– Бедная девочка! – заплакала она, выслушав сильно сокращённую и тщательно отредактированную Айболитом версию Машиного спасения. – Она, как мы, пострадала от этого дикого зверья!

Правда,  она тут же взяла себя в руки и быстро проанализировала поведение сына:

– Мне нравится Маша, но боюсь, что ты, сын, ее не любишь. Просто спасаешь так же, как всех своих рожениц. Потому что это незакрытый гештальт. Ты не смог спасти свою первую жену, поэтому спасаешь других. Но нельзя прожить семейную жизнь на благородстве. Ты не можешь спасти всех!

– Я хочу спасти ее,  потому что  люблю Машу. Пожалуйста, мама, помоги мне хотя бы раз в жизни. И хотя бы раз в жизни не спорь!

Ёлка  сначала держала дистанцию, но потом прилипла к Маше намертво и с тех пор не отлипала.