– Значит, мистер Арма сказал, что брак распался?

– Прямо он мне ничего не сказал, просто прислал бумаги.

Чичи кивнула:

– Знаю.

– Знаете?

– Так уже бывало. – Чичи откинулась в кресле. – А где ваша мать?

– Она ждет в приемной.

– Джинджер, надеюсь, вы не обидитесь, но мне было бы удобнее переговорить обо всем с вашей матерью. Будьте добры, пригласите ее сюда. Я хочу пообщаться с ней с глазу на глаз. Там в приемной небольшой холодильник с газировкой. Если захочется пить, берите, не стесняйтесь.

– Спасибо.

У Клорис Кропп-Ринхоффер были коротко подстриженные черные волосы, тыквенно-оранжевая кожа блестела от автозагара. Она носила накладные ресницы, по густоте напоминавшие половую щетку, и смахивала на апельсинового цвета керамическую подставку для колец в форме сиамского кота, которую близнецы подарили Чичи на Рождество, даже жесткие черные глаза-стекляшки такие же.

– Миссис Кропп?

Чичи встала и указала Клорис на стул.

– Строго говоря, миссис Ринхоффер, – поправила та и уселась.

– Миссис Ринхоффер, я только что в первый – и, полагаю, последний – раз встретилась с вашей дочерью.

– Я не хочу отнимать у вас время, – сказала Клорис. – Что вы можете нам предложить?

– А чего бы хотелось вам? – спросила Чичи.

– Миллион долларов и квартиру в «Мелодии» в Нью-Йорке.

– У мистера Армы нет миллиона долларов, а нью-йоркская квартира ему не принадлежит, – сказала Чичи.

– Ну тогда ему придется как-то раздобыть эти деньги, – отрезала Клорис.

– У мистера Армы их нет, – повторила Чичи.