Дворец Уайтхолл, Лондон. Зима 1564 года
Дворец Уайтхолл, Лондон.
Зима 1564 года
Пока я жду и надеюсь на ответ, однажды в галерее ко мне подходит сэр Уильям Сесил, подстраивая свой широкий шаг под мой короткий и наклоняясь, чтобы увидеть мое лицо.
– Говорят, вы писали своей сестре?
Полагаю, он прочитал мое письмо, едва я передала его пажу с просьбой доставить Катерине в Ингейтстоун. Последний абзац и вправду был написан специально для королевы.
– Да, – осторожно отзываюсь я. – Никто не говорил, что это запрещается. Я справлялась о ее здоровье и заверяла в своей сестринской любви.
– Писать ни в коем случае не возбраняется, – утверждает Сесил.
Он замирает и кивком головы приглашает сесть в нише у окна, где он смог бы смотреть на меня не сутулясь. Я придвигаю низкий табурет, чтобы забраться на сиденье. Сесил знает, что я не люблю, когда мне помогают, и садится рядом после того, как я устроюсь.
– У меня печальные новости о лорде Хартфорде, – говорит он.
Первое, что приходит мне в голову, – мой зять умер. И известие об этом убьет Катерину. Я стискиваю зубы и молча поднимаю глаза в ожидании, что Сесил продолжит разговор.
– Его забрали из-под опеки матери и отправили жить с сэром Джоном Мейсоном в его доме в Лондоне.
– Почему?
Старый придворный пожимает плечами, будто намекая, что не может сказать, хотя мы и так оба понимаем, что Елизавете не нужна причина желать зла Неду и его маленькому мальчику, сыну моей сестры, – он просто жил при ее дворе и влюбился в другую женщину.
– Мне очень жаль, – с грустью добавляет Сесил.