Уголки губ Броэма весело поползли вверх.

– Как ты думаешь, что будешь делать, если кто-то напишет и скажет, мол, ты ошиблась? Как ты справишься с этим?

Он был прав. Несколько месяцев назад я не могла. Может, даже месяц назад. Но теперь, когда что-то шло не так, это не казалось катастрофой, как раньше.

– Думаю, я справлюсь с этим. Может, я смогу также завести блог и выкладывать посты. Например, общие советы и индивидуальные разборы.

Броэм кивнул, широко раскрыв глаза.

– Мне нравится. И знаешь, работая онлайн, ты также можешь стать богаче. Это может перерасти в нечто большее. Может, Эйнсли подтолкнет тебя, чтобы завести свой канал?

– Возможно. Она иногда просила меня поучаствовать в ее видео.

Чем больше я об этом думала, тем более воодушевленной становилась. Это казалось вполне достижимым. И я ужасно скучала по письмам. По осознанию, что знаю, как кому-то помочь. По удовлетворению, которое получала, когда видела бешеный спрос на мои услуги благодаря сарафанному радио. По чувству цели.

И лишние деньги не повредят.

Мы с Броэмом закончили обедать так быстро, как могли, и поспешили к моему отцу.

– Привет, ребята.

Когда мы ворвались во входную дверь, он сидел за кухонным столом, обедая сэндвичем с индейкой и маринованными огурцами. Ох уж эти дьявольские пищевые привычки.

– Как прошло соревнование, приятель?

– Отлично, – сказал Броэм. – Я оказался на секунду впереди в двухсотметровом заплыве вольным стилем.

– Эй, молодец. – Папа протянул руку, чтобы дать пять, и Броэм поймал на середине.

После того как отец свыкся с мыслью, что я встречаюсь с парнем, а не девушкой – и честно говоря, на минуту это выглядело так, будто он свыкся с разочарованием – мы с Броэмом взяли за правило проводить с ним как можно больше времени по выходным. Я так мало виделась с папой, что, если Броэм собирался наладить контакт с моими близкими, у нас был своего рода компромисс.

К счастью, когда отец узнал о страсти Броэма к плаванию (в тот день Броэм забирал меня, чтобы отвезти на выступление Ориэллы), он рассказал, что в средней школе был в команде пловцов, о чем я даже не знала, а потом эти двое уединились. Иногда мне приходилось отрывать Броэма от разговоров с отцом, чтобы мы могли побыть вдвоем. Но я поняла. У Броэма не было так много возможностей общаться со взрослыми, которые находили бы время послушать о его достижениях, не говоря уже о том, чтобы одобрить… Вряд ли я могла ему в этом отказать.

…Как сейчас, например.

– Я вспоминаю свои школьные годы, – говорил папа моему восхищенному парню, который только что закончил рассказывать о финальной эстафете. – Я знал, что парень рядом со мной, несомненно, мой самый большой конкурент, поэтому проигнорировал всех остальных и шел с ним ноздря в ноздрю всю дистанцию, и потом, когда оставалась пара секунд, бу-ум, я плыл изо всех сил и максимально приблизился к нему. И, конечно же, мы одновременно пришли к финишу, и толпа взревела! – Папа помахал в воздухе недоеденным бутербродом для выразительности. Маринованный огурец выпал на пол.