— Ты будешь жаловаться президенту!? Он же ненавидит, когда к нему приходят жаловаться и о чем-то просить!

— У меня нет другого выхода. Иначе они заберут Алену.

Я уже теряю терпение. Счет идет на секунды, а Самойлова продолжает выделываться.

— Слушай, я вообще не понимаю, почему я должна рисковать своей жизнью и прятать человека, у которого скоро найдут наркотики! Особенно после того, как твоя Алена меня подставила! А потом еще меня посадят вместе с ней за соучастие!

Ну я так и знал.

— Ира, — произношу ее имя максимально спокойно и вкрадчиво. — Пожалуйста, Ира. Я очень тебя прошу. Помоги мне, — я поднимаю голову и смотрю на серое, затянутое тучами небо. — Обещаю, что это будет последнее, о чем я тебя попрошу. Я слишком сильно нас всех подставил, и я обязательно вытащу нас из всего этого. Но сейчас я прошу тебя только об одном: спрячь Алену.

Ирина молчит долго. Я слышу в трубке ее тяжелое дыхание и уже готовлюсь сбросить звонок, понимая, что зря впутываю ее еще и в одну авантюру, как вдруг Самойлова говорит:

— Ладно. Я сейчас что-нибудь придумаю. Где мне искать твою Алену?

Чувствую, как по лицу расползается улыбка. Я не ошибся в ней. Несмотря на наше прошлое, несмотря на то, как я поступил с Ирой, она самый преданный человек в моем окружении.

— Алена должна быть сейчас на работе.

— Хорошо. Я все сделаю.

— Спасибо, Ира.

— Пока не за что, — и кладет трубку.

Я возвращаю телефон ошарашенному парню, накидывая сверху еще одну пятитысячную купюру.

— Спасибо большое, — говорю ему и бегу к машине. — А теперь едем, — командую водителю.

Он быстро обегает автомобиль и срывается с места, ревя шинами. Часы показывают, что моя встреча с главой государства уже началась, и у меня нет ни идеи, как ему все это объяснить.

Через десять минут мы заезжаем на охраняемую территорию, и я тороплюсь на президентский этаж. Запыхавшись, врываюсь в его приемную, но меня тут же останавливает охранник.

— Мне назначено, — рявкаю.

— Ярослав Викторович, — из-за стола за спиной охранника поднимается секретарь главы государства. — Президент уже не может вас принять, — удивленно оглядывает меня с головы до ног. — Да и нельзя к нему в таком виде.

Я автоматически поворачиваю голову к зеркалу на стене и вижу на своем лице и белоснежном воротнике рубашки брызги крови.