Он покорно слушал музыку, а я ласкала его, точно так же, как он обычно ласкал меня, мне хотелось, чтобы он чувствовал именно то, что я всегда чувствовала под его ласками. Мне хотелось, чтобы он ощутил, как он нужен мне, что я его понимаю, люблю, хочу, что я всегда буду рядом, буду защищать его. Поэтому я старалась изо всех сил… и хотя я знала, что мои руки не такие большие и сильные, как у него… и мой язык, лижущий его за ухом, гораздо меньше и нежнее… я все равно чувствовала, что ему это нравится, нравятся мои прикосновения и ласки.

И если в песне «Айрис» речь шла о том, что мир его не понимает, а он хочет, чтобы я увидела его таким, какой он есть на самом деле, то в песне «Я выбираю тебя» говорилось, что я выбираю его и отныне он будет только моим, а я буду только его…

– Я всегда буду выбирать только тебя, Реми, – прошептала я ему на ухо. – С самого первого дня, как я увидела тебя, мне понравилось то, что я увидела, и с каждым днем я люблю все это больше и больше. И мне нравится то, к чему я прикасаюсь, мне нравится мужчина, которого я обнимаю прямо сейчас.

Я уткнулась животом в его поясницу. Сейчас, в моем положении, это оказалось довольно трудным маневром, но я очень старалась прижать его как можно ближе к себе. Внезапно он повернулся лицом ко мне, его руки обвились вокруг меня, зажав как в тиски, а затем он уткнулся лбом в мою грудь и прижался ко мне.

Он не смотрел на меня, но я чувствовала, как он нуждается во мне. Я коснулась губами его макушки и расслабилась в его объятиях, давая ему понять, что мне нравится быть здесь, с ним.

Внезапно он громко застонал, его мышцы напряглись, и он с видимым усилием выпустил меня из своих объятий и откинулся навзничь на кровать.

– Оставь меня, малышка. Сходи куда-нибудь еще. Я сейчас ни на что не гожусь.

Во мне все сжалось, но я не собиралась сдаваться. Я не хотела, чтобы он почувствовал, что его жалеют или собираются сдувать с него пылинки, поэтому я, не торопясь, как будто ничего не произошло, взбила подушку и спокойно сказала:

– Я не хочу никуда идти. Я предпочитаю оставаться здесь, с тобой.

Он так посмотрел на меня, что мое сердце встрепенулось, когда я почувствовала на себе взгляд этих глаз. Оно забилось еще быстрее, когда он протянул ко мне руку. Не отрывая от меня взгляда, он запустил пальцы мне в волосы. Никогда еще он не выглядел таким мрачным и каким-то загнанным; но в черноте его глаз я все еще видела его, моего Реми. Его огонь, его драйв, его пыл и энергия, притаившиеся в глубине, подобно спящему тигру. Его руки скользнули вниз по моей спине, вдоль позвоночника, затем вверх, перешли на грудь, прошлись по моим твердым, чувствительным соскам, затем он положил голову мне на грудь и накрыл ладонью мой живот, раскрыв веером пальцы.