– Интересно, – глухо прохрипел он, оставляя стакан на ближайший выступ.

– Я не выставочный экспонат.

Гера усмехнулся, склонив голову. У него всё на лице написано, но всё равно не удержался пошутить:

– С чего решила, что я о тебе говорил?

Надя остановилась, у неё даже шея покрылась красными пятнами. Она приоткрыла свои чудесные губы, блестящие от розового блеска, и который хотелось слизать, но тут же закрыла.

– Вот и хорошо, искусство полезно для саморазвития, – ответила она ему быстро и так же быстро пошла в перёд, поправляя его куртку, которая начала сползать с бедер.

– И это, по-твоему, искусство? – спросил Гера, показывая на что-то абстрактное впечатление, что скульптор просто кинул на землю кусок глины и так это и затвердело. И напоминало больше лепешку рогатого животного

– Он автор – он так видит, – попробовала Надя заступиться.

– Кусок говна на дороге, – хмыкнул Гера, – уверен ей об этом не скажут.

– Говоргий! – послышалось противное с искажением его имени.

Виновница торжества блистала в сверкающем черном платье. Худая жертва пластической хирургии, но свято верующая, что «она красавица». Подлетела к нему, расцеловала, замарав помадой, и сделала пару селфи.

Гера криво улыбался, а потом хозяйка вечера полетела дальше в компанию журналистов. Он поморщился, отворачиваясь, замечая, как Надя отошла от него достаточно далеко. Она только укоризненно на него посмотрела, но затем направилась в другой зал.

– У тебя есть чем вытереться? – стирая красные следы с щек.

Надя порылась в маленькой сумочке, что была у неё в руках и подала пару влажных салфеток и снова как отдалилась.

– Ты ревнуешь? – догадался Гера, видя то, что она скрывает от него свою злость.

– Ни капли, – выпалила Надя, дернув головой, так что кончик её косы угодил ему в ладонь.

Гера чуть не застонал, пропустив волосы между пальцев и сорвав резинку, надел её себе на запястье.

– Что ты делаешь?