Демьян ощутимо напрягается, но держится так же невозмутимо.

— Мало ли какая блажь пришла тебе в голову, Савицкий. Или ты здесь по делам?

— И то, и другое. Блажь у меня в голове одна. Марика. Я знаю, что она с тобой. Не отрицай.

Демьян выматерился, швырнул в урну недокуренную сигарету.

— Следил?

— Следил. Зачем ты вмешиваешься?!

— Послушай, ты… Козел. Не знаю, что между вами случилось, но когда Марика спешно приехала в Москву, она была сама не своя. На нее было больно смотреть. К тому же она… — мне кажется, Демьян хочет сказать что-то еще, но перехватывает слова, говоря иное. — Только вчера она начала улыбаться. И снова ты. Здесь! Катись к чертям.

— Не уйду. Я хочу увидеть Марику и поговорить с ней.

— Только через мой труп!

— Если так, то я могу легко это устроить! — говорю едва слышно, понимая, что катастрофически близок к тому, чтобы впервые в жизни заказать убийство другого человека. — Я добьюсь своего.

— Просвети меня, чего именно. В постель затащить, потоптаться и бросить?! Этого ты добиваешься? Марике не стоит с тобой общаться!

— Как брат, ты имеешь право беспокоиться за сестру. Но не имеешь права решать за Марику. Никакого права. Дай ей возможность выбора!

— Не могу…

— Не можешь?! Или не хочешь?! — наклонив голову набок, наблюдаю за потемневшим лицом Демьяна. — Я все о тебе разнюхал, Каминский. Все. От твоей самой первой блудливой выходки и до последнего перепихона со шлюхой, которую ты только вчера снял в клубе и перепихнулся там же, в вип-ке. У тебя большой послужной список из баб, но нет привязанностей и постоянных отношений, нет семьи. Среди родных ты в роли отщепенца и плевать, чего ты достиг, для своих ты навсегда останешься изгоем. Ты вцепился в мою Марику, потому что у тебя нет своей личной жизни, а годы уже такие, что хочется семьи и уюта. Да? Я прав?! Прав!

— Годы? Говоришь так, словно мне лет шестьдесят.

Демьян неплохо держится, но я чувствую, что нащупал его слабое место, уязвимое.

— Тебе скоро будет сорок один. Говорят, у мужчин в сорок случается кризис среднего возраста, идет переоценка всего. Очевидно, тебе захотелось семейного очага, но по некоторым причинам ты не готов рисковать, идти на сближение, притираться… Зато в лице Марики ты можешь обрести ту самую семью, сыграть роль папочки и гипер-заботливого брата в одном лице, чтобы загладить вину перед своими родственниками.

— Ты ничего обо мне не знаешь! — шагнув, хватает меня за пиджак. — Проваливай! Трахай других телок!

— Юпитер, ты сердишься. Значит, ты не прав.

— Не время цитировать громкие фразы, Савицкий!