— Ты мне нужна, Янина… Больше жизни нужна. Не вздумай сделать потом шаг назад. Не позволю.

— Не хочу. Просто держи меня крепче, — чуть задыхаясь, просит Янина.

— Не отпущу. С тобой быть хочу, с тобой и с нашим сыном и…

Я целую её губы легко и быстро, глажу по щеке.

— Давай, выкинь их.

— О чём ты? — недоумевает Янина.

— Противозачаточные.

— Откуда ты знаешь? — удивляется Янина, бросая взгляд в сторону своей сумочки.

— Нетрудно было догадаться. После моей мудацкой речи ты по-другому и не могла поступить. Выкинь, пожалуйста. Не хочу, чтобы ты их пила. Прошу…

Я целую её мягкие, тёплые ладошки, пахнущие чем-то сладким и нежным. Янина соскальзывает с колен и чуть краснее, когда достаёт из внутреннего кармашка сумки блистеры с таблетками.

— Много…

Янина опускает глаза, губы чуть дрожат.

— Я думала, что всё окончательно испортилось и не хотела, чтобы стало хуже кому-то ещё, кроме нас.

— Я понимаю, маленькая. Я сам виноват, мудак. Выкидывай эту дрянь и возвращайся ко мне поскорее.

Янина скрывается из комнаты ненадолго. У меня есть несколько секунд, что разувериться в чуде и вновь поверить в него, когда Янина проворно забирается обратно и льнёт ко мне дрожащим телом, целуя.

Сама льнёт, без моих настойчивых притязаний.

Теперь она моя…

После стольких лет ожидания — только моя. Целиком и полностью.

Янина проводит пальчиками по моей шее, пока целует меня, и проворно начинает расстёгивать рубашку, избавляя меня от одежды. Жаркая, горячая…

С совершенно поплывшим и почти бессмысленным, но сияющим взглядом. Пухлые губы приоткрыты, она часто дышит, когда переводит взгляд на мою грудь, и облизывает губы кончиком языка.