Хотя мой желудок переворачивается, кровь кипит, и я едва могу дышать от боли, я сохраняю свой голос ровным и удерживаю ее взгляд.
— Ты не хочешь, чтобы я уходил. Ты любишь меня. Ты моя.
Ее вдох – тихий, прерывистый всхлип.
— Ты болен! Посмотри, что ты со мной сделал!
Натали показывает на свое лицо. Теперь оно красное, а не белое. У нее дикие глаза. На шее проступают вены. Выражение ее лица – эквивалент здания, сгоревшего дотла.
— Я могу загладить свою вину.
— Можешь идти к черту! Макс угрожал моим родителям! Моим
— Нет. Виктор работал один, как и я. Он планировал сначала приехать сюда, а потом отправиться туда.
Натали недоверчиво смотрит на меня.
— Ты серьезно думаешь, что это должно заставить меня почувствовать себя лучше, не так ли?
Когда я не отвечаю, Натали убегает.
Она выбегает из гостиной на кухню и направляется к задней двери. Я хватаю Натали прежде, чем она успевает подойти к двери, и крепко прижимаю к груди, пока она пытается вырваться.
— Отпусти меня!
— Остановись на минутку! Послушай меня!
— Отвали!
— Я люблю тебя! Я не имел в виду...
— Ты ничего не имел в виду, лживый сукин сын!
Нат извивается в моих руках, прижимаясь ко мне, отчаянно желая высвободиться.