Черт! Я и забыла, что мы еще на той неделе договаривались сходить куда-нибудь вдвоем. Развеяться, посплетничать, кости “мальчикам” перемыть. Хуже всего то, что и Вику я об этом не сказала. Запамятовала. Мой полицейский будет злиться.

“В силе. Бронируй столик!” – кидаю Беловой в ответ и выключаю звук, убирая мобильник под подушку. Время уже подбирается к полуночи, на сегодня работы достаточно. Да и вообще любых контактов и общения – хватит. Пора решать, как подкатить к Волкову с новостью, что завтра вечером дома меня не будет. Это сложно, но, похоже, у меня есть план.

Сую свой нос в приоткрытую дверь и улыбаюсь. Шикарный! В одном полотенце, низко сидящем на бедрах, Вик стоит у зеркала и обильно размазывает ладонями по щекам пену. Ныряю к нему. В ванной комнате душно. Подхожу на цыпочках и обнимаю его крепко. Целую между лопаток. Прижимаюсь носом к широкой спине, втягивая запах, жмурясь. Пальчиками по мужской груди перебираю, очерчиваю впадинки на прессе и опускаюсь ниже, касаясь темной полоски волос, уходящей под полотенце. Горячий, влажный, капельки воды на коже после душа. А еще сумасшедше вкусно пахнет гелем! Что-то мужское, древесно-пряное, горьковатое.

Я совсем свихнулась, да, раз нюхаю своего мужика?

А можно я его съем?

Вик сексуально хохочет.

– Опять мысли вслух, конфетка.

– Блин…

– С кем разговаривала? – ловит мой взгляд в отражении зеркала.

– От тебя вообще ничего не скроешь, да? Опера включил?

– Нет. Ревнивого без пяти минут мужа.

– Без пяти минут? Что-то я не припомню, чтобы ты на одно колено падал и предложение делал, Волков. Торопишься ты, однако.

– Это вопрос времени, Кулагина.

Я ничего на это не отвечаю. Самоуверенности этому наглецу не занимать, раз он думает, что я без промедления отвечу “да”. Мы друг друга определенно стоим.

Ныряю Вику под руку и перехватываю бритву.

– Можно я?

Волков оценивающе смотрит на меня.

– Что?

– Да вот думаю, можно ли тебе доверять, – звучит низким вибрирующим голосом, от которого волоски на руках дыбом встают. – Ты меня пару секунд назад съесть собиралась, конфетка, а теперь в руки острое лезвие просишь? Опасно. Я рискую не выйти из этой ванной живым.

– Не переживай, бритвой не убить.