– В кафе, где, по словам официанта, она не была.

– Вот же… – проглатываю поток отборной брани, рванув в сторону забегаловки.

– Сейчас я ей покажу ордер, стерва! – гаркнул Герыч.

– Эй, парни, вы при исполнении, – напомнил нам вдогонку Егор. – Полегче на поворотах!

Не получилось. Полегче. Плавность – это явно не наше. Герман вранье воспринял, как личную обиду. Меня же просто рвало на части от едва контролируемых приступов накатывающей ярости, тут было не до мягких речевых оборотов и вежливых выражений. Только усилием воли я заталкивал свое бешенство на задворки. И только благодаря этому еще не припер администраторшу к стенке. Эта сука оказалась не просто принципиальной, а отбитой на голову, раз не понимала очевидных вещей: по одному щелчку наших пальцев от этого кафе могут остаться только воспоминания.

Ордер ей, блядь, подавай!

Тогда мы пошли обходными путями и узнали, кто хозяин этой доживающей последние дни “забегаловки”. Пару звонков. Пять минут. И седовласый мужик в костюме появился в кафе. Быстрые рукопожатия, краткие обмены “любезностями”, благо он – в отличие от своего персонала – оказался с мозгами. Борис Юрьич сразу смекнул: лишних проблем с полицией ему не надо. И щедро предоставил нам доступ к записям с камер видеонаблюдения.

Только тут всплыл новый “сюрприз”.

Каково было его удивление, когда мы обнаружили, что сегодня днем камеры в кафе и правда были отключены. Персонал не обманул. Записи отсутствовали. Уж профилактика это была или нет, никто не знал. Ну, или все напропалую врали, что больше похоже на правду.

Ситуация вокруг Кулагиной явственно попахивала криминалом. Слишком все было сладко да гладко. Никаких камер, никаких свидетелей, никаких улик. Разыграно, как по нотам. Так умели делать шестерки только одного ублюдка. И, увы, у него имелись свои виды на Тони.

Склонившись над рабочим столом в подсобке кафе снова смотрю на серый экран. Серый, сука, экран! Ничего кроме “шумов” там нет и не предвидится.

– У кого есть доступ к камерам? – спрашиваю, сворачивая окно. Голос трещит от напряжения, я стараюсь этого не замечать. Я и сам как оголенный провод, по которому херачит куча вольт. Задень – долбанет насмерть.

– У администратора. Эти камеры выведены на ее компьютер.

– А доступ к ее компьютеру?

– У всего персонала.

– Дерьмо!

Отчего-то я печенкой чувствовал, что искать нужно именно здесь.