Но всё равно обещаю, что не буду:

— Хорошо.

— Замечательно! — возликовал парень. — А ты сейчас занята?

— Не очень…

— Супер! Значит давай через полчаса в центре у «Мака». Ты ведь можешь? — и не дожидаясь моего ответа: — Значит, договорились. Жду. До встречи.

В трубке раздались короткие гудки. Я немного растерялась. С одной стороны — мне жутко хотелось встретиться с нормальным человеком, пообщаться, не выслушивая одни лишь гадкие приколы в свой адрес, а с другой — неужели нельзя было спросить хочу ли я идти в «Мак»? И совсем не важно, что хочу, вообще, фастфуды — моя слабость, но ему это неведомо. И желудок заурчал, вспомнив меню. Да ну эти раздумья! Пойду. И точка.

Сначала я подумала о такси, но идти недалеко, добраться можно за тридцать минут. Хотя жарковато, вернее, духотища. Зато загорю немного. Но у меня кожа такая белая, с трудом загорает, больше сгорает. Если не наносить солнцезащитный кремом с ног до головы пятисантиметровым слоем — ничто не спасёт. До того, как папины дела пошли в гору, и он стал жутко популярен в мире дизайна, мы летом часто ездили всей семьёй на местный курорт на берегу озера Солнечного. Обычно такие каникулы продолжались с неделю, в течение которой мы жарились на солнце, принимали грязевые ванны, отмокали в солёном озере, в общем, радовались жизни. Все, кроме меня и Стасика, чей кожный покров идентичен моему. Он, как и я, в первый день во всю досконально принимал солнечные ванны, а на следующий день с трудом мог надеть на себя одежду, потому что кожа горела. Папе приходилось сидеть с нами и через каждые пять секунд вымазывать в сметане наши тела вместо того, чтобы клеить барышень, чем грешил, с головой окунаясь в атмосферу курортного романа, в то время как на дядю, напротив, нападал муз и принимался остервенело клевать ему макушку, принуждая писать. Зато Егор с Сонькой отдыхали на ура. А мы приходили в норму аккурат к концу отдыха и неудовлетворённые ехали домой. Эх, славные были времена.

Я уже почти подошла, когда вновь зазвонил мобильник и бодрый жующий голос поинтересовался:

— Щэво ты там копофыфься?

— Я уже пришла.

— Таф зафоди! — прожевал, проглотил. — Я на втором этаже в дальнем левом углу.

— Иду.

Я сбросила и отправилась протискиваться, рискуя оказаться раздавленной всмятку, меж толпы, которой в этом заведении всегда было достаточно. Можно подумать, что никто в городе не готовит, а ест фастфуды и все счастливы. А что там у касс творится. На одного кассира с десяток желающих еды, перекрикивающих друг друга, ссорящихся из-за того, кто первым заказ сделает. Жуть какая. Я не взяла себе ничего, понадеявшись, что Артём, как истинный джентльмен, прорвётся сквозь блокаду очереди и спасёт меня от того, чтобы это пришлось делать мне. Или же я просто посижу, ничего не заказывая, потому что я бы не отважилась оказаться сейчас между той длинноногой блондинкой и маленьким пухлым мальчиком в ярко-жёлтой футболке, которому от силы лет двенадцать, а вот блонди, наверное, выпускница вуза. Изначально он ущипнул её за ягодицу к всеобщей радости двух его друзей: худого акселерата с прилизанными сальными волосами и типичного меломана в огромных наушниках поверх кепочки с прямым козырьком. Оба они показывали ему поднятые вверх большие пальцы и отважно подмигивали, мол, молодец, чувак.