— Ага! Растут они у тебя из золотой жопы, — припечатала девушка.

— Это удобно, можно самому себе спину почесать, — философски заметил парень, легко рассмеявшись.

Девушка, топнув ногой, убежала прочь, а парень, пробурчав, что «сейчас догонит», принялся чинить, напевая себе под нос некий мотив.

Мы с Артёмом пребывали в том же положении, застывшие, словно две античные статуи. Вернее, он — как Аполлон в фимиаме, а я, особенно после «душа», — как экспонат Кунсткамеры, замаринованный в формалине.

Несмотря на всю непрозаичность ситуации, я прекрасно слышала, как моё сердце колотится быстро-быстро. Я списывала это на опасность момента. Спиной сквозь мокрое платье я чувствовала, что сердце Тёмы тоже бьётся слишком быстро, и это мне казалось странным. Ведь это я должна опасаться его, а не он должен бояться, что нас найдут.

Но с другой стороны, объятия сквозь тонкое влажное платье. Кажется, лишь от одной мысли, я покраснела до корней волос, а по телу пробежался холодок. Шер заметил, что моё тело покрылось гусиной кожей, ведь рукавов на платье не было, и шёпотом на ухо ровным голосом поинтересовался:

— Тебе холодно?

От этого я вздрогнула, сердце забилось сильнее, но я стоически покачала головой.

Руку с моего рта он убирать не собирался. И правильно, я бы сразу затребовала команду спасателей.

— Ты дрожишь, — продолжил он в том же духе.

Нет, к этому привыкнуть нельзя. Тёплое дыхание в области уха — это сильное оружие. И что самое ужасное — он прекрасно осведомлён об этом.

— Так будет теплее, — вновь дрожь.

Теперь он, распахнув пиджак одной рукой, прижал меня к своей груди, а затем эту руку положил на мой живот.

Сердце, наверное, сейчас выскочит из грудной клетки и убежит выступать в цирк акробатов.

А у него тёплая рука, но сердце холодное.

Ни за что не поверю, что он воспылал ко мне чувствами. Скорее, в нём проснулись гормоны. А это не то, что хотелось мне в нём пробудить, если и стоило вообще что-либо в нём пробуждать. Тем более вторая рука так же недоверчиво закрывала мой рот. В этом всё и дело — он мне не верил. Но… Разум не слишком активно боролся с физиологией. Ведь у меня же нет к нему чувств? Нет ведь? У него ко мне точно нет. А может спросить?

Неожиданно посетившая мой мозг идея дала мне невероятный толчок и побудила к действиям волшебным пенделем заставив развернуться к нему передом, таким образом, теперь его руки покоились на моей пояснице и на затылке.

— Как ты ко мне относишься? — я даже дыхание затаила от своей храбрости.

Мои глаза смотрели снизу-вверх в его, и я пыталась понять, что означает определение «затуманенный взгляд»? Знаю, что среди влюблённых такое практикуется. На меня он смотрел не так, как на ту девчонку-продавщицу, или как на любую из тех, что вызывала у него интерес. Расширенные зрачки в тонком ободке льдинок внимательно смотрели в мои, и я видела в них отражение самой себя — перепуганной, дрожащей, с вытаращенными глазищами, прилизанными волосами. Неужели я выгляжу так кошмарно? Как выдра после длительного купания.