Я вроде не загадками говорю, милый, сумасшедшего ещё более сумасшедшим не сделать. Говорить вслух не стала, решив не испытывать терпение Артёма.

— Проехали. Кстати, — всё-таки сегодня я злобная или просто заразилась от него ехидством через слюну, — ты неплохо целуешься, — а возможно мне просто хотелось сделать ему комплимент или намекнуть, что я бы не прочь продолжить.

Но у Шеридана были иные мыслишки в голове:

— Есть с кем сравнить? — брови сошлись на переносице, а руки сжимали обивку кожаного сидения.

— Я же не монашка, — смотреть ему в глаза казалось кощунственным, так что я уставилась на вход супермаркета, где грелись на выступившем на небе после дождя солнышке, раскуривая сигареты, охранники.

— Кто он?

— Прекрати, ты не имеешь права…

— Я твой муж, если ты помнишь!

Сзади донёсся тихий треск, который благодаря сложившейся тишине в салоне оказался громким, я оглянулась, но ничего кроме сваленной одежды Артёма не обнаружила, сам Артём даже оборачиваться не стал — он буравил меня взглядом и не мог оторваться от этого супер-интересного занятия.

— Я помню, но всё же…

— Кто?

— Ты что, ревнуешь?

— Не суть.

— Но ведь это так!

— Это Оливер? Ты с ним меня сравниваешь?

— В детстве часто падал?

— Не так часто, как ты!

— Я тебе не гулящая девка какая-нибудь.

— Не какая-нибудь, а какая?

— Следи за своими словами! — я выкрикнула это, спугнув приземлившегося на капот голубя. Глаза за отсутствием слёз превратились в две огромные пустыни от его недоверия, а на душе стало скверно. Руки потянулись к дверной ручке, чтобы выскочить наружу. Но Шер дверцы предусмотрительно запер.