Она кивнула.

– С папой было то же самое. Что дальше? – спросила она.

– Я нашел работу, – улыбнулся я, и она удивилась. Я кивнул. – Ага. Я остановился в маленьком городке в штате Нью-Йорк и увидел объявление, что ищут людей разгружать грузовики в аэропорту. Я написал письмо, описал свою ситуацию, объяснил, что я могу слышать и понимать указания и что я усердный работник, но что я не могу разговаривать. Я вручил письмо лично, и меня приняли на работу там же, на месте. – Я ухмыльнулся, вспомнив гордость, которую почувствовал тогда. – Это была довольно скучная работа, но я познакомился там с одним парнем, его зовут Луис, и он постоянно болтал. Он рассказывал мне про свою жизнь, пока мы работали. Как он приехал из Мексики, совсем не зная языка, как тяжело ему было поддерживать свою семью, но что они все равно были счастливы, ведь они были друг у друга. Он очень много говорил. Мне показалось, что его никто никогда не слушал.

Я улыбнулся, вспомнив своего первого друга, не считая Бри.

– Он пригласил меня домой на Рождество, и его маленькая дочка выучила пару слов на языке жестов к моему приходу, и я научил ее еще нескольким.

Я улыбнулся, вспомнив маленькую Клаудию.

– Она спросила, как будет «любовь», и я показал ей по буквам твое имя.

Бри издала странный звук, нечто среднее между смехом и всхлипом.

– То есть теперь она будет ходить и показывать людям «я тебя Бри»? – спросила она с легкой улыбкой.

Я кивнул.

– Ага. – Я развернулся к ней и сфокусировался на лице. – Но я готов отстаивать свою логику. Мне кажется, любовь – это образ, и у каждого человека свое слово, чтобы его выразить. Мое слово для любви – Бри.