Любил безгранично сильно, и каждую секунду боялся потерять.

Брендон вспомнил о тесте на беременность, который вчера увидел в её руках. Образ его девочки, немного испуганной и растерянной всё время стоял перед глазами; мешал мыслить и работать, лишал еды и сна. Он никогда не считал себя убежденным холостяком, не хоронил себя, как мужа и отца, но вместе со всем этим, не позволял себе допустить хотя бы мысль о том, что у него когда-либо появится своя собственная семья. Возможно, просто не видел себя в этой роли. А, возможно, боялся увидеть. Была ли разница? Единственно важное, что он понял, когда узнал, что Натали не беременна – что расстроен. В каком-то смысле, это не до конца укладывалось в его голове. Но он хотел этого ребенка. Если бы он был, Брендон бы его хотел.

– Я готова.

Голос Натали выдернул мужчину из раздумий.

Она надела светло-голубые джинсы и белый свитер с широким воротником, спускающимся к плечам. Её волосы были распущены и игривыми волнами падали вниз, словно она накрутила их специальной штукой – как та называлась он не помнил. Ресницы будто бы стали длиннее, мешки под глазами исчезли, а губы блестели легким персиково-розовым цветом.

И всё это она что, успела за десять минут??

– Всё нормально? – Обеспокоенно спросила Натали, вероятно, замечая его удивленный взгляд.

– Да. – Затем Брендон взял себя в руки. – Да. Пойдем. Я позвонил, поэтому нас уже ждут.

– Где ждут? – Хлопая глазами, спросила она. – И кто?

– Потерпи. Скоро ты всё поймешь.

И она действительно поняла. Не сразу. Но через некоторое время. Когда они подъехали к зданию офиса, который окружили, казалось бы, около сотни журналистов и репортеров. Вспышки фотокамер ослепили, хотя стекло было предусмотрительно тонированным. Натали непроизвольно забилась в самый дальний угол салона и на какое-то мгновение даже перестала дышать. Но Брендон успокоил её. Сказал, что всё хорошо, что так нужно.

Он очень боялся, что спугнет её. Что Натали не перешагнет через себя – просто не сможет. Что не рискнет броситься в океан, кишащий кровожадными акулами. Но его девочка оказалась намного смелее, чем он думал. Она не просто вложила в его руку свою ладонь. Не просто вышла из машины, окунувшись в совершенно иной, чужой для неё мир. Она доверилась ему. Стойко выдержала яркие вспышки фотокамер; нелепые и порой даже обидные вопросы, которые один за другим журналисты выкрикивали ей из толпы; эмоциональное давление, которое они оказывали. Она прошла с ним до самого входа рука об руку, ни разу не передумав и не предприняв попытки повернуть назад.