Воздух сгустился. Руки дрожали от нерешительности. Сердце плясало, согревшееся и дикое, словно впервые ожило.

Я не смогла себя остановить.

Дрожь пробежала по телу, когда я наклонилась, и наше дыхание смешалось. И придвинулась еще ближе, пока наши губы не соприкоснулись. Такой мягкий, такой он, такой мой. Когда его губы приоткрылись, я прижалась к ним и скользнула между них языком. Из груди Нико вырвался стон, его руки сжались на моих бедрах сильнее.

Я отстранилась, пытаясь отдышаться, и, не успев этого сделать, снова наклонилась и поцеловала его. Лениво и влажно я изучала рот Нико изнутри. Посасывая мой язык, он положил руку мне на затылок. Я застонала, проводя рукой по его галстуку. Следующий поцелуй был грубым, с зубами, затем перешел во что-то мокрое. Кровь пульсировала в ушах, носилась по венам, горела огнем, словно бензин.

Я была полна им, а с его губами на моих оказалась и вовсе перегружена. Закончена. Поглощена. И не хотела всплывать на поверхность.

Он попытался замедлить поцелуй, но я не желала останавливаться. Просто не могла.

Я притиснулась к нему, нежно лизнула его верхнюю губу, украла дыхание из легких. Он был хорош на вкус. Как и я – теплый ванильный виски.

Нико прикусил мою нижнюю губу и тем самым велел мне перестать:

– Либо трахни меня, либо слезай.

Я вздрогнула от резкой смены его настроения, но сразу поняла, в чем дело. Нико злился, что я почти никогда его не целовала, и теперь собирался меня ограничивать. Я прищурилась, хотя не то чтобы меня это задело. Любой другой мужчина Коза ностра никогда бы не отнесся с уважением к моему нежеланию его целовать, а Николас принял все как должное.

А теперь, когда я пыталась заживо его съесть, гордый босс кое-что вспомнил.

Я качнула бедрами, сначала медленно и томно. Немного саднило, как бывает, когда стоишь слишком близко к огню, а он жжется, но ты знаешь, что умрешь без этого жара. Я обняла Нико за плечи и приникла лицом к его шее.

Каждый раз, когда я терлась клитором о его пах, по мне искрами разлетались напряжение и удовольствие, по телу пробегала дрожь. Нико схватил меня за бедра и прижал к себе вплотную. Я снова и снова терлась об него, даже не двигалась всерьез, но его это, похоже, и не волновало.

Ощущение, что он до сих пор во мне, причем глубоко, подталкивало к краю. Тихое «мм» вырвалось у меня, когда я приподнялась на пару сантиметров и опустилась обратно.

– Ох, черт, эти звуки! – Следующий он поймал губами, поднял руки ближе к ребрам, обхватив мою талию.