С этими словами я под изумлённым светом серых глаз, нацепил ту самую криво вырезанную повязку из моей старой толстовки, и притянул к себе сияющую счастьем Малышку. Её хрупкие пальчики на моей груди, тут же нашли отклик в бобмящем набатом сердце. Я не знаю, что может быть круче этих сносящих мою голову ощущений. Но я точно знаю, что ни одна женщина в мире ни на йоту не сможет сравниться с этой невероятной женщиной. Моей.

На этом шумном празднике оставался только один человек, которому я ещё не успел сказать спасибо. За то, что никогда не сдавался. За то, что был упрямее меня. За то, что верил, даже когда другие перестали. За всё, что теперь у меня есть, благодаря его настойчивости.

Впрочем, я не боялся оставить его на время путешествия. Теперь у него был отличный собеседник, с которым он не уставал упражняться в остроумии.

— Дед, ты тут не кисни, мы вернёмся и переедем к тебе, а пока уговори Билла куда-нибудь сходить, развеяться, — прощаясь с дедушкой, попросил я.

— Уговоришь его, как же! Он думает, что у нас из развлечений только казнь на Красной Площади по выходным, — ворчливо пробурчал дед, но глаза засияли в предвкушении новых баталий.

— Спасибо тебе дед. Я горжусь тем, что я Царёв и… я очень тебя люблю, — признался я, удивившись насколько легко слетели с губ мои слова.

То, что я увидел в глазах Бориса, мгновенно согрело мне душу. Сполна компенсировав годы пустоты в ней. Заглушило боль воспоминаний, заштопало раны.

— Теперь я могу спокойно умереть, — улыбнулся дед, прищурив намокшие глаза.

— Э-э-э! Мы так не договаривались! — вмешалась Милена, тоже, если честно с мокрыми от слез дорожками. — Сначала, значит роди им правнуков, а потом что? Кто их нянчить будет? Только попробуйте, слинять от меня, Борис Иннокентьевич!

Что за идиоты эти московские пижоны миллионеры, раз проморгали такую девчонку? Не знаю. Что нашла она во мне — вообще загадка.

Я знаю только одно — я никогда её не отпущу. Чего бы мне это не стоило, я вырву, выгрызу, проползу на поломанных лапах. Но не отдам её никому. Самая любимая, самая красивая, самая борзая. Моя.

По дороге в аэропорт, я намерено попросил водителя заехать в мой торговый центр, где уже сиял, сверкал и мерцал ультрамодный, напичканный баснословно дорогим оборудованием и даже громадным экраном для рекламных роликов бутик.

— Мой свадебный подарок уже готов, Малышка, Твоя мечта — лучший магазин для твоих бесподобных кружевных афродизиаков, —

— Боже… Тим-м-у-у-ур! — взвизгнула Милена, от неудержимой радости подпрыгивая на месте. — Это… это… да это просто невероятно!