- Я вышел на человека, который был за рулем "Гелендвагена", - прерывисто выдыхаю, - явившегося причиной аварии. Но его следы теряются в Южной Америке. Он засветился на камерах в аэропорту Рио-де-Жанейро, после его никто не видел.

Я говорю чистую правду. Сейчас это в моих интересах.

- Не догадываешься, почему он исчез? – глаза Саломатина светятся загадочным блеском.

- Для меня, очевидно, что его убрал заказчик. Таким образом, он зачистил за собой следы.

- Или… - по-прежнему покачиваясь, Игорь намекает на другой вариант исхода.

- Ты вычислил его? – выдыхаю я свою догадку.

- Не я. Мой человек. Фотки показать?

Грудь опаляет холод. Будто внутренние органы накрывает жидкий азот.

Не дожидаясь моего ответа, Саломатин бросает бумажный пакет на отполированную поверхность офисного стола. Он по инерции скользит в мою сторону и тормозит. Кошусь на пакет.

Нет. Фотки не нужны. И так все понятно.

- Зачем ты это сделал? – мне с трудом даются эти слова.

- Чувствовал свою вину, - Игорь отводит взгляд. – Это я настоял, чтобы из отпуска отозвать Ульяну. Она супер-специалист. Была... И я не хотел видеть другого переводчика на закулисных и очень важных переговорах. Я был уверен в ней. Ульяна бы никогда не выдала и не продала детали сделки. Вот новый специалист был бы под подозрением.

- Речь шла о слиянии компаний. Сделка была международной.

Теперь-то известно, когда процесс запущен официально. А тогда она ничего не сказала. Даже мне, собственному мужу.

- Мне очень жаль, Тимофей. Очень жаль…

- Ты убрал мелкую сошку, - опускаю пальцы на пакет и запускаю в сторону биг босса, - но не заказчика.

- Мой человек ищет, с чьих уст прозвучал приказ.

- По-моему это очевидно. Это была попытка остановить сделку. Притом грязная и неприемлемая.

- Ты подозреваешь моего самого явного конкурента по бизнесу. Но, Тимофей, уверяю тебя список куда более обширный. Даже в моей семье лада нет.

- Я не стану копаться в чужом белье.