Я вскрикиваю от боли и зажмуриваюсь, проваливаясь в пропасть, где чувствами правит стыд и угрызение совести.

Прости меня, Даймонд. Я не хотела этого…

— Как же хорошо в тебе... блядь, знал бы, раньше присунул бы!

Омега наращивает темп и опускается к моему лицу. Он слизывает мои слёзы, кусает губы и продолжает пользоваться мной.

— Дорогая, ты охуенна.

— Поцелуй меня, Омега! Не останавливайся! — выкрикиваю я в отчаянии.

И Омега вновь врывается в мой рот языком.

Ласкает грудь, мнет ее руками до боли, но не целует. Ни на миллиметр не приближается к участку с ядом.

Мысленно молю его либо уже сделать то, чего хочу я, либо кончить в меня и оставить в покое. Хотя бы на сегодня.

Закрываю глаза и снова пытаюсь отключить разум, предполагая, что ничего уже не изменится.

Я стану грязной! Я стану омерзительна сама себе! И тогда я даже думать не смогу о Даймонде.

— Какая же ты сладкая!

Резко открываю глаза и вижу, как Омега с жадностью целует мою грудь.

Да!

Я запускаю пальцы в его волосы, вжимаюсь в липкое тело, позволяя себе улыбнуться.

— Да, Омега. Говорят, он сладкий.

Омега на долю с секунды цепенеет, выйдя из меня. Он неуверенно поднимает взгляд.

Он всё понял.

— Зачем, Ассоль? — беззвучно спрашивает, ошалело таращась на меня. Впервые за долгое время он назвал меня по имени.

— Ты был моим последним заданием, — шепчу, не сдерживая слез. — Прости меня, Омега, но ты сам виноват. Видит бог, я не хотела этого. Но мое лицо будет последним, что ты увидишь.