Он ухмыляется косо и делает шаг мне навстречу. Даймонд нежно прикладывает ладонь к моей щеке, а мне требуется немедленно накрыть её своей рукой, чтобы почувствовать тепло и ток, проходящий по венам.

— Вряд ли, Дьявол. Если я рядом, тут всего лишь два варианта: или ты в аду, или между мирами, — тихо произносит он, окружая меня магией.

— То есть ты ненастоящий? Ты — призрак, что ли?

Хмыкнув, он подхватывает мою руку и прикладывает её к своей груди.

А за ней бешеный ритм сердца, сравнимый с пулемётной очередью.

— Хотелось бы верить, что я всё-таки настоящий! Ты разве сомневаешься?

Не поверю, пока не почувствую в своих объятиях!

— Боже, Даймонд! — визжу я, отчаянно бросаясь ему на шею. — Я же видела, как ты...

Он не умер! Нет! Он живой. Он здесь. Со мной.

— Ты видела лишь то, что хотел я. И, судя по всему, у меня всё получилось! — вжимает меня в себя так крепко, что на миг я перестаю дышать.

— Но как? Как? У меня в голове не укладывается…

— Наверное, мне просто повезло... Вряд ли здесь могла сыграть транспозиция внутренних органов... Он немного промахнулся, — шепчет Даймонд, поглядывая на моего брата. А тот лежит с дурацкой улыбкой на лице и внимательно наблюдает за нами. — Алекс, ты не против, если я украду твою сестру ненадолго?

— Забирай её хоть навсегда! Я разрешаю! — довольно бормочет, выставляя большой палец вверх.

Не выпуская их объятий, Даймонд выводит меня на улицу. Сама бы я не в силах была и шагу ступить. Я всё ещё пребываю в шоковом состоянии.

Мы останавливаемся у чёрного внедорожника. Даймонд сажает меня на капот, а сам становится между моих ног.

Он долго изучает мое лицо, не в силах оторвать от меня проникновенного взгляда.

— Врачи шутят, говоря, что меня спасла врожденная аномалия внутренних органов. Тот, кто стрелял в меня, целился прямо в сердце, но он промахнулся на два миллиметра.

— Даймонд, боже! Ты не представляешь, как я счастлива ощущать тебя таким настоящим… живым! — реву я от счастья, уткнувшись носом в его плечо. — Я ведь видела статью в газете, видела могилу, надгробие с твоим именем. Хоть я и до последнего не верила, но это… Это было что-то вроде не достающихся кусочков пазла. Они сложились, и картинка стала целой, но такой паршивой. Она была настолько ужасающей, что тебе придётся еще долго объяснять мне, как так вышло! Что ты делал всё это время? — выпрашиваю я строго.

— Всё это время я думал.

— И о чём же?