— Я целоваться пришел, — заявил он весело, садясь на ее стол, и сразу наклонился к лицу.

— Ну, не при всех же, — пробормотала девушка, уклоняясь, и поскорее достала ноутбук, чтобы прикрыться, хотя понимала, что несет чушь, ведь вчера спокойно его на улице целовала.

Она пыталась унять собственную совесть и ответить на его ласки, ведь сама их жаждала, но что-то в ней ломалось. Каждый раз, когда она касалась синего взгляда.

— Привет, ребят, — прибежала всполошенная Настена. — Я вам помешала?

— Привет, — отозвался Зайкин и выпрямился. — Ничуть. Напротив, спасла ситуацию.

Он быстро слез с парты и вернулся на свое место. По аудитории побежали шепотки. Настена тоже осталась в легком недоумении и с подозрением посмотрела на подругу. Никто не понимал логики.

По-настоящему своим приходом ситуацию спас преподаватель. Только тогда Карина смогла выдохнуть.

— Кар, что-то случилось? — спросила Настена шепотом почти сразу после начала лекции.

— Все нормально.

— Хм, — Настена как всегда не поверила и как всегда не стала допытываться. — А Артур пригласил меня в Италию. На встречу с его любимым волейболистом.

Карина стрельнула в подругу взглядом. Ожидала этого и только теперь поняла, что боялась.

— И ты? Согласилась?

— Пока нет. Потому что, разумеется, он просит держать все в секрете. И это уже смахивает… ну, знаешь… на осознанную какую-то измену, — она надавила на ручку и отломила от нее колпачок. — Я как будто тоже Сиран предаю. Мне как-то стремно очень.

— Понимаю, — выдохнула Карина и посмотрела в спину Варданяну, который сидел, как обычно, впереди с Каменчуком за партой, внимательно записывал конспект, как ни в чем не бывало. — Это не смахивает, это и есть осознанная измена.

Внутри Карина понимала, что сама ничем не лучше, а то и гораздо хуже Варданяна, и не может его осуждать, не имеет никакого морального права, но все равно осуждала. За то, что он заставлял участвовать в этом и Настену, ни в чем не повинную, пользовался ее любовью и доверием. Хотелось подойти и дать ему в морду, выместить всю злость заодно, которая никак не проходила после вчерашней встречи с Жераром.

— Наверное, Рита права. Мне надо просто перестать быть третьей точкой в этом треугольнике, — Настена тоже посмотрела на Варданяна. — Но я не представляю, как это пережить. Он же постоянно у меня на глазах. Тем более что вы с Зайкой стали встречаться. Мы не сможем не общаться вообще.

— Да уж, попала ты, — Карине нечем было ее утешить.

В голове звенела фраза «Я же говорила», но она ничем не помогала, только усугубляла чувство вины. Она и себе ее адресовала, той себе, которая решала, следует ли связываться с Жераром. Сама затеяла эту глупость, а теперь не могла Зайкина даже поцеловать, потому что чувство вины оказалось сильнее. И Настена с Варданяном вряд ли могли бы полностью наслаждаться счастьем даже наедине, когда оба знали, что где-то Сиран ни о чем не подозревает, верит и любит. Жизнь так запуталась. Стратегия Зайкина в перспективе выигрывала — проще всего было быть честным, с самого начала и, в первую очередь, с самим собой. Но когда все уже так завертелось, оставалось только заворачиваться глубже.