— Знаешь, Варда я тоже понимаю, — сказала Карина после долгих раздумий. — Все хотят быть счастливыми. Криво-косо, но хоть как-то. Раз иначе нельзя.

— То есть… по-твоему, мне стоит согласиться? — в голосе подруги она четко услышала надежду и не удивилась.

— Это твоя жизнь. Не рассчитывай, что кто-то решит за тебя правильно. И вообще мне все больше кажется, что нет уже никакого правильно.

Настена перелистнула тетрадь и начала писать новую тему с чистого листа. Карина долго смотрела, как шустрая ручка выводит нечеткие буквы на белой бумаге. Первые несколько строк все идет как по маслу, чернила ровно впитываются в бумагу, а потом рука сбивается, зачеркивает неверно написанное, пишет заново. И периодически это повторяется. Корявые мазки, лишние штрихи, орфографические ошибки и просто ненужная информация внедряются в изначально стройный текст, все портят и усложняют, так и остаются в тетради нестираемыми.

«Люди просто люди, — размышления напрашивались сами собой. — Не могут не ошибаться». Оставалось только чиркать дальше.

К концу лекции она убедила себя, что все Зайкину сегодня расскажет. После концерта. Пыталась поверить, что он ее всякой видел и всякое в ней принял, что и этот уговор он не осудит, стерпит, смирится, как и со всем раньше. Она твердила себе это на повторе. Вбила настолько, что, наконец, смогла смотреть ему в глаза.

— Выйдем? — подошла на перемене.

Парень был серьезен и спокойно последовал за ней. Карина не знала, куда его ведет, просто хотелось найти место, где меньше внимательных ушей. Вывела его за руку на крыльцо. Там все просто проходили мимо, никто не останавливался и в углу за дверьми их вряд ли замечал.

— Ты странно себя ведешь, — заметил Зайкин, внимательно разглядывая ее лицо.

— Прости. Никак не привыкну… к нам с тобой, — улыбнулась, а в уме пробежала горькая мысль: «И не привыкай, будет легче, когда тебя бросят».

Она положила руки на перила и чуть нависла над ними, смотрела на пустой двор, в котором трава покрывалась снегом. Снежинки падали настолько мелкие, что превращались в морось. На асфальте сразу таяли, а на газоне понемногу скапливались.

— Даже не знаю, как тебе справиться с этой травмой, — Зайкин тоже улыбнулся. — Могу порекомендовать хорошего психотерапевта.

— Зайкин, блин, бесить ты меня не перестал, — девушка спрыгнула с перил и прислонилась к стене, а хотелось к нему.

Любовалась до рези в сердце знакомыми чертами и думала о том, что никого приятнее в жизни не встречала и уже не встретит. Прикидывала, когда они в последний раз занимались сексом. Это было аж в субботу. Невыносимо давно. Согрела себя мыслью, что сегодня все ему расскажет и получит заслуженное наслаждение. Или не получит и навсегда останется неудовлетворенной. И тоже заслуженно.