Он продолжал тащить ее к деревьям, и Арлетта чувствовала, как каблуки ее сандалий взрывают мягкую почву. Запястья, зажатые в его руках словно в тисках, горели огнем и, казалось, готовы были вот-вот оторваться.

– Отпусти меня сейчас же, Гидеон! – яростно прошипела она.

– Ни за что! – отозвался он.

Еще несколько шагов – и они оказались в темноте рощи. Здесь Гидеон прижал ее к древесному стволу и оглядел с ног до головы с каким-то мрачным удовлетворением. По его губам скользнула улыбка, и на мгновение Арлетте показалось, что он вот-вот рассмеется и обратит все в шутку. Но он не засмеялся. Вместо этого Гидеон снова наклонился к ней и впился в ее губы грубым поцелуем, с силой разжав их языком. Арлетта несколько раз дернулась, но ничего поделать не могла: он прижал ее к дереву всем весом своего тела, и она отчетливо ощущала спиной сучки и неровности коры. Потом она почувствовала, как его колено вонзилось между ее бедрами, пытаясь раздвинуть их в стороны. Губы Гидеона спустились ей на шею, и Арлетта закричала, призывая на помощь, но он снова закрыл ей рот свирепым поцелуем. Продолжая прижимать ее к дереву, он неуклюже завозился, расстегивая брюки, потом задрал атласный подол ее платья и сдвинул в сторону трусики. Арлетта пыталась кричать, но ее голос глох в жаркой и темной пещере его рта, и тогда она крепко зажмурилась, пытаясь сосредоточиться на том моменте, когда все наконец закончится, и она сможет вернуться в особняк, вымыться, выплакаться, немного посидеть в одиночестве и уехать домой.

Ждать ей пришлось недолго. Довольно скоро напряженное тело Гидеона обмякло, и он опустился на кучу сухих листьев, увлекая ее за собой. Теперь Арлетта сидела, по-прежнему опираясь спиной на древесный ствол, а его голова лежала сначала у нее на плече, а потом сползла на колени. Гидеон тяжело дышал, а она смотрела на клочок ночного неба, видневшегося между обнажившимися ветвями у нее над головой, и старалась не думать о комке сырой, горячей слизи, оказавшемся у нее внутри.

Все произошедшее заняло от силы тридцать секунд.

Еще через пару минут Гидеон слегка приподнял голову и улыбнулся с каким-то детским изумлением, которое так не вязалось с его предыдущими словами и действиями.

– Дорогая моя! – проговорил он, нежно касаясь ладонью ее щеки. – Моя драгоценная! Спасибо.

Арлетта бросила на него презрительный взгляд.

– Что?

– Я очень благодарен тебе за то, что ты позволила… позволила мне продемонстрировать, что́ я к тебе на самом деле чувствую.

Арлетта хотела ответить, но у нее не было слов, поэтому она только коротко кивнула.