– Медальон Розы? – спросила я, вытаращив глаза.
Струи дождя нещадно хлестали по крыше. Серый мир за окном время от времени освещали вспышки молнии. Я хотела было сказать, что Ребекка и Роза – два сапога пара и стоят друг друга, но, посмотрев на осунувшееся лицо матери, поняла: ситуация гораздо серьезнее, чем мне хотелось бы думать.
– Надо ехать. Прямо сейчас.
Мы с Джеком повернулись к моей матери. Ухватившись за перила, она попыталась встать. Я хотела сказать ей, что она больна и должна остаться, но ее упрямство и решительность напомнили мне мои собственные.
Я подошла к ней и помогла встать.
– Значит, поехали. Но за руль сяду я. Машина Джека слишком маленькая, ты же едва держишься на ногах.
С этими словами я схватила со стола сумочку и осторожно вывела мать из дома. Джек захлопнул за нами дверь. В этот момент, подобно знамению, небо осветила очередная вспышка молнии.
Глава 27
Глава 27
Мы покатили к мосту через реку Эшли и 17-й автостраде, после чего выехали на второстепенную дорогу, что вела прямиком на остров, – узкое двухполосное шоссе под пологом старых дубов, с которых свисали фестоны испанского мха. В яркий полдень это была поистине волшебная, чарующая картина, но в бушующую грозу она вызывала не столь благостные мысли.
Я была вынуждена позволить Джеку вести мою машину, а сама села на заднее сиденье вместе с матерью, которая была так слаба, что ее постоянно нужно было поддерживать. Она положила мне голову на плечо, и я узнала запах шампуня, которым пользовалась сама. Помню, я ощутила точно такой же на волосах Ребекки. Затем мне вспомнилась ее способность видеть пророческие сны и то, что ее руки показались мне знакомыми. Покачав головой, я отругала себя за забывчивость. Но, сидя на заднем сиденье летевшей сквозь грозу машины, слушая, как по стеклу остервенело стучат тугие струи дождя, чувствуя на плече тяжесть головы моей матери и ничуть этому не удивляясь, я поняла: порой забывчивость – это просто форма психологической защиты.
С заднего сиденья я давала указания Джеку. Вскоре он свернул на не помеченную на картах дорогу. Жители закрытого поселка считали, что чем меньше народу будет знать о его существовании, тем лучше: никто посторонний не станет совать к ним нос.
Когда мы подъехали к воротам, я показала охраннику свою визитку. Одарив подозрительным взглядом меня и мою мать на заднем сиденье, он нехотя открыл ворота, и мы въехали внутрь.
Асфальтовое покрытие дороги было пока еще сухим, но гроза следовала за нами по пятам, причем очень быстро. Почувствовав, что мы свернули, Джинетт подняла голову и указала на грунтовую дорогу, уходившую куда-то вправо от главной.