– Она там! – Я указала на дорогу. – Она пошла на кладбище.

Я обернулась к Ребекке. Поскольку обогреватель работал на полную мощность, ее дрожь немного унялась, и она даже сумела сесть и привалиться к дверце машины. Она по-прежнему была белой как мел, но по крайней мере оставалась в сознании.

– Да, – вымучила она сухими губами. – Кладбище. Я видела там Джинетт. Во сне. Тогда я не поняла, что это значит… – В этот момент небо прорезала вспышка молнии, отчего ее кожа и глаза приобрели нездоровый желтый оттенок. – Она там… не одна.

Джека не пришлось упрашивать. Он со всей силы нажал на педаль газа. Мы все качнулись вперед. Мелкие камни царапали о металл машины, но я не обращала на них внимания, думая лишь об одном: там моя мать, и она нуждается во мне.

Затем я вновь вспомнила ящичек в моей руке и посмотрела на него.

– В нем медальон Розы? – спросила я, оборачиваясь к Ребекке. – Ты его искала?

Машину между тем тряхануло на очередной колдобине. Сломанная нога Ребекки упала с сиденья, сама она застонала. Несмотря на тряску, я помогла ей сесть ровно. Она покачала головой.

– Я не знала, что в нем. Лишь то, что носовая фигура корабля указывала на этот дом. А шифр на окне и на могильном камне, мол, что грехи спрятаны в кирпичах камина, однозначно говорил, что это тот самый дом.

Я открыла язычок замка, приподняла крышку и отвела ее назад, чтобы внутрь упал хотя бы слабый свет. Из ящичка мне подмигнуло кольцо с рубином и шпилька для волос с бриллиантовой бабочкой. Я хорошо помнила обе эти вещи из описи в заявлении в страховую компанию. Согласно этому заявлению, они были утрачены при кораблекрушении судна «Ида Белль» наряду с сапфировым и бриллиантовым колье и такими же серьгами, которые теперь принадлежали моей матери.

Я поднесла открытый ящичек ближе к Ребекке.

– Ты сделала все это ради украшений? Скажи ты мне это сразу, я бы тебе их тотчас отдала.

Морщась от боли, она покачала головой.

– Я не искала спрятанных сокровищ, если ты это имеешь в виду. Мне было нужно… мое наследство. В доме моей матери висит потрет моей прапрабабушки – бабушки Алисы и Норы. На нем она изображена в этом самом сапфировом колье и серьгах. Увидев их в телепередаче на твоей матери, я решила выяснить, как они попали к ней. Я подумала… – она сделала глубокий вдох, как будто оседлала волну боли, – я подумала, что ты знаешь правду, но нарочно скрываешь ее от меня.

Я вновь поставила ящичек себе на колени и покачала головой. Посмотрев вниз, я заметила рядом с украшениями почерневшую от времени серебряную детскую погремушку. Поднеся ее почти к самому лицу, я потерла рукоятку большим пальцем. Из-под слоя окисла проступила монограмма НСК. Я не знала, какое у Норы Крэндалл было среднее имя, но я была готова спорить на что угодно, что оно начиналось с буквы «С».